Лучшее, что может случиться с круассаном
Шрифт:
Я тут же ушел, даже не попрощавшись с маменькой и Бебой, поскольку предполагалось, что я вернусь через пару часов.
И снова взял такси. В последний момент я попросил водителя высадить меня на Травесере, рядом с частными садами. Ни Лопес, ни Антоньито не ожидали этой остановки, я заметил, что «опель» проехал далеко вперед и остановился за квартал, когда они сообразили, что я выхожу из такси. Я вернулся к арке, которая проходит через все здание и ведет во внутренние сады. И почти сразу узнал Нико, сидевшего в небольшой компании на одной из самых укромных
Все попрятали руки по карманам и напустили на себя вид паинек, пока Нико не подал признаков, что знает меня, и каждый тут же вернулся к своему излюбленному наркотику.
– Чего приперся?
– Мне бы немного кокаинчику, если есть.
– Порядок, сколько тебе?
– А сколько есть?
– Ну, не знаю… Если спустишься со мной, отвалю, сколько захочешь. Граммчика четыре найдется.
– Идет, беру все.
Нико, наверное, показалось, что уж как-то подозрительно легко все получается, и он счел необходимым уточнить цену.
– Сорок штук, особая цена…
– Никаких проблем. И на десять штук травки, всего выйдет ровно пятьдесят.
– Ну, мужик, это ты круто… Взял банк?
– Выиграл конкурс красоты.
– Да, никогда не знаешь, чем придется зарабатывать на хлеб. Пошли, у меня это добро в паркинге.
Мы прошли по дорожке к лестницам, которые, казалось, ведут в какие-то катакомбы. Дойдя до конца, мы очутились перед стальной дверью. Нико вытащил из замка сложенный вдвое кусочек картона, дверь открылась, и мы попали на площадку, от которой ответвлялись внутренние лестницы. Спустившись еще на пол-этажа, мы прошли через другую дверь и оказались в огромном гараже. Подойдя к древней желтоватой «корсе», Нико на ощупь пошарил под плинтусом и вытащил четыре белых пакетика. Потом передал их мне с великими предосторожностями, которые здесь, внизу, не имели никакого смысла.
– Ты только глянь, твою мать, даже не разрезанные.
– И не надо: все сойдет, лишь бы не смертельно. А трава?
Нико пошарил в паре метров под тем же плинтусом и вытащил оковалок, по форме напоминавший каблук.
– На пять штук, больше нет.
Я достал пачку банкнот и дал ему пять из десяти. Нико полез было за сдачей, но я его остановил.
– Возьми на чай – чтобы был паинькой, когда у меня настанет черный день.
Возможно, знай я, что вижу Нико в последний раз, я отдал бы ему всю пачку. Но я не знал этого.
Я направился домой, выйдя через дверь гаража, которая вела в нижние сады, ее можно было открыть изнутри, и мне не пришлось делать крюк.
Едва я успел вынюхать первую дорожку, как раздался телефонный звонок. Это был Джон. Он даже не удосужился поздороваться и сразу начал дерзить.
Примерный перевод:
– Можно узнать, где тебя в жопу носит, ты, кусок дерьма? Я только сейчас говорил с Понтером, и он сказал, что они переформатируют все свои жесткие диски.
– И?…
– Что значит – и? Типы, адрес которых ты им дал, запустили им вирус.
– Что?
– Вирус, твою мать! Ты что, идиот или и вправду не знаешь, что такое вирус? Они
54
Чудовище (нем.).
– Но ведь это они сами спецы по вирусам, разве нет?
– Послушай, коллега, у них там просто конец света. Понимаешь, все принтеры вдруг включились одновременно и начали выдавать такое… Лист за листом с каким-то проклятием заглавными буквами. И по всем громкоговорителям – тоже: какой-то загробный голос… Гюнтер говорит, что они так перессали, что вырубили все электричество. И слава богу: когда аппаратуру запустили по новой, все стало функционировать нормально: никаких следов на дисках, никаких изменений в архивах. Ничего. Но теперь они никому не доверяют, эта штука может сработать снова и задать им такую трепку…
Казалось, сам Джон до глубины души взволнован сценой, которую даже не видел.
– Гюнтер не сказал, что за проклятие там было напечатано?
– Да, он мне отправил по мейлу. Могу зачитать: «Горе тому, кто приблизится с нечистыми намерениями. Хотя он никогда не проникнет в сердце Ворм, ему не уйти от расплаты».
– Мне это знакомо…
– Что значит «знакомо»? Мог бы и предупредить…
– Послушай, скажи Гюнтеру, что мне очень жаль, но я не думал, что с ним может случиться что-то плохое.
– Не знаю, как ему все это понравится. Они хотят законсервировать огра в одном из процессоров и попробуют изучить его. Похоже, они поймали в свою лампу джинна. Говорят, в нем есть что-то такое, что отличает его от прочих известных вирусов.
Нет худа без добра, подумал я. Но все эти новости отбили у меня охоту пичкать Джона новыми байками. Пришлось даже притвориться, что звонят в дверь, чтобы на минутку отойти от телефона, и, снова вернувшись, тут же повесить трубку, потому что якобы верхний сосед меня заливает. «Посмотрим, уж не огр ли это», – только и сказал Джон.
Я решил, что в подобной ситуации единственно разумным будет нюхнуть еще одну дорожку и свернуть косячок. Scheusal, вот это да. Я представил себе своего Неподражаемого Брата в подвешенной к потолку клетке и огромные сапоги усевшегося с ногами на стол типа с сумасшедшим блеском в глазах. Думается, именно в этот момент, стоя под душем, я и сообразил, что мне следует делать дальше. Двадцать второе июня, понедельник, полночь – эта дата и это время значились рядом с адресом Гильямет, обведенным карандашом. Что ж, рано или поздно придется вступить в смертельный круг.