Лучшее эфирное время
Шрифт:
– О'кей, на сегодня все, – объявил Нед. – Завтра всем быть в то же время. Доброй ночи.
Съемочная бригада начала укладывать свое оборудование. Было уже без четверти семь вечера, и на улице совсем стемнело. Конечно, час был не поздний, но для всех участников съемки завтрашний день начинался в шесть утра, так что сил и времени на вечер сегодняшний ни у кого уже не оставалось.
Хлоя плюхнулась на обитую ситцем кушетку в своем крошечном трейлере. Усталым движением она сняла серьги и колье.
– У меня
– Хочешь, чтобы я осталась с тобой, дорогая? – заботливо спросила Ванесса.
– Не сегодня, придет Филипп с контрактом, который нужно просмотреть. Увидимся завтра. – Хлоя вымученно улыбнулась.
– Чтобы утром была свежей и отдохнувшей! – прощебетала Ванесса, которая, казалось, никогда не уставала. – И не забудь захватить свою голубую блузку от Сен-Лорана.
Затаившись в углу сцены, Кэлвин выжидал. Он спрятался за декорациями, на которых жирным шрифтом было выведено: «Спальня Миранды». Он видел, как вышли из трейлера две женщины, как рабочие откатывали с площадки оставшееся оборудование. Теперь в студии стало совсем тихо, лишь с улицы изредка доносились раскаты грома. Крадучись, Кэлвин подобрался к трейлеру и заглянул в окошко.
Хлоя сидела за гримерным столиком в красном платье, просматривая какие-то бумаги. Она потягивала вино и курила. Что за потаскуха! Он подкрался к двери. Толкнул. Дверь была незаперта. Весьма неосторожно.
Хлоя в изумлении обернулась. Кто этот незнакомец? Он улыбался, но это, скорее, была зловещая ухмылка.
– Добрый вечер, мисс Кэррьер.
– Кто вы? Убирайтесь вон, пока я не вызвала охрану! – Хлоя почувствовала, как ее сковывает страх.
– Вы меня не помните, мисс Кэррьер? – насмешливо спросил Кэлвин, снимая темные очки и бейсбольную кепку, а затем медленно стягивая рыжий нейлоновый парик.
О, Боже! Хлоя едва не лишилась чувств. Это был он.
Человек, который; по словам полиции, пытался убить ее в Лас-Вегасе. Его выпустили. Почему?
– Что вы здесь делаете? Что вам нужно? – В ее голосе звучала уверенность, которой она вовсе не чувствовала.
Хотя Хлоя и была напугана, рука ее потянулась к телефону, но Кэлвин схватил его первым.
– Я хочу поговорить с вами, мисс Кэррьер. Теперь вы вспомнили меня, не так ли?
Она не ответила. Он приблизил свое лицо вплотную к ней.
– Неужели не помнишь меня, сука?
– Да, – прошептала она. – Помню.
Закрой глаза, и он уйдет. Это сон, кошмарный сон. Это не наяву. Где Филипп? Он должен прийти сюда к семи. О, Боже, где же он? Почему его нет?
– А сейчас мы поговорим. Я хочу поговорить с вами, мисс Хлоя – суперзвезда, супершлюха, но для начала я приготовил вам маленький подарочек.
Он расстегнул джинсы и вытащил ярко-красный возбужденный пенис, который поддерживал грязными мозолистыми пальцами. В другой руке он держал нож, лезвие которого сверкало в ярком свете лампочек, обрамлявших зеркало гримерного столика.
Кэлвин
Было темно, лишь тусклый рабочий свет на галерке освещал пространство, по Хлоя знала эту сцену как свои пять пальцев. Знала, где находятся все четыре выхода. Она должна пробраться к одному из них, найти охранника. Кричать и звать на помощь было бесполезно. Никто не услышит ее отсюда, с этой звуконепроницаемой сцены. Ее высокие каблуки зацепились за кабель, и она упала. Всхлипывая, она обернулась и увидела силуэт мужчины на фоне ее освещенного трейлера. Звериный рык доносился из его глотки. Она видела нож и его дряблый пенис, болтавшийся поверх джинсов.
Хлоя попыталась встать, но вдруг почувствовала, что подвернула лодыжку. Еле дыша от боли и страха, она сорвала с себя туфли и захромала в сторону библиотеки в поисках выхода.
– Сука. Шлюха. Я достану тебя, потаскуха чертова! – Хлоя слышала, как он с треском ломился через кабели, преследуя ее, и вдруг ощутила под босыми ногами мягкий ворс персидского ковра библиотеки.
Оставалось всего пятьдесят ярдов. Зеленая табличка «Выход» маячила впереди, как путеводная звезда. Прихрамывая, Хлоя прошла мимо дуговых ламп, вагончика-кафетерия. Где же охрана? Где Филипп? От страха у нее беспрерывно текли слезы, а двигаться быстрее она не могла.
Внезапно она почувствовала, как в нее сзади вцепились его руки. Она попыталась оттолкнуть его, но он крепко держал ее. Она ощутила запах его пота, когда он швырнул ее на коричневую кожаную кушетку и сел на нее сверху.
Эта красная штука была опять в напряжении. Шелковое платье Хлои распахнулось, под ним ничего не было, кроме прозрачных черных трусиков. Он уселся на ее бедра, уткнув ей в живот твердый пенис, а к горлу приставив нож.
– Ну, вот и все, мисс Кэррьер. Таков конец вашей роли. Ты, сука! – Он плюнул ей в лицо и медленно, ножом, стал распарывать ее трусики.
Хлоя в ужасе начала сопротивляться, но его нож тут же впился ей в подбородок. Брызнула кровь.
– Не сметь! Не сметь двигаться, сука. Если хочешь насладиться этим – а ты насладишься этим, не так ли? – тогда не смей двигаться, мерзкая тварь. Я читал, какое удовольствие ты получаешь, проделывая это с каждым, кто встретится на твоем пути, – с мужчинами, собаками, лошадьми, – ведь так, шлюха? Так ведь? Я слышал в тюрьме обо всех твоих мерзостях.
Лучше смерть, подумала Хлоя. Мгновенная смерть несравненно приятнее, чем перспектива быть искромсанной маньяком. С нечеловеческой силой, с диким криком о помощи она скинула с себя Кэлвина, ударив его ногой в пах так сильно, как только могла, и на коленях поползла к двери.