Лучшие Друзья 3
Шрифт:
Валентина улыбнулась, кивнув:
– Понимаю, столько времени не виделись. Прости, что мы уделили тебе так мало внимания. У Андрея сейчас куча работы, да и у меня немало. Ну теперь, вечер в нашем распоряжении. Хоть мы и созванивались часто, Кристин, все равно, такое ощущение, что упускали моменты. Ты вернулась такая похорошевшая. Взрослая и ответственная, - она снова улыбнулась, и мы синхронно с ней выпили.
– Спасибо, - я выдавила улыбку, ощущая прилив слез. Я сейчас – не лучше Марины – атомная бомба,
– Андрей видел тату? – она лукаво мне подмигнула. Я покраснела.
– Вау, быстро ты заметила, - сконфуженно ответила я, поворачиваясь к ней спиной. – Ласточки. Свобода.
– Они прекрасно смотрятся, - похвалила Валентина. – У меня тоже есть.
– Да? – удивилась я, посмотрев на нее. Ее прекрасные зеленые глаза мягко светились, и она подняла повыше брючину на левой ноге – у щиколотки было изображено перо.
– Что это значит? – поинтересовалась я, снова отпив.
– Свобода любви, легкость, - она слегка улыбнулась и принялась за свой стакан. – Как там Егор?
Воу, нет. Только не сейчас. Только не Егор.
Я долгое время молчала, а затем произнесла:
– Мы виделись сегодня утром. Он ненавидит меня.
Валентина прищурилась и накрыла своей мягкой ладонью мою руку.
– Нет, моя хорошая, нет. Он не ненавидит. Я больше чем уверена, что у него к тебе самые светлые чувства. Он наверняка сам не знает, насколько глубокие. Но это же очевидно…
Я всхлипнула. Нет, только не плакать!
Но одинокая слезинка все же упала, и Валентина подняла свой бокал:
– За свободу в любви и легкость выбора! – она чокнулась со мной и отпила.
Я, хлебнув мартини, вздохнула. Как же мне хотелось, чтобы она была права. Чтобы Егор действительно испытывал ко мне чувства. И ведь они были бы взаимны…
– Я сказала, что люблю его, - вырвалось у меня, когда мы разлили второй бокал. Валентина, стоявшая ко мне спиной, медленно повернулась:
– И он что?..
– Сказал, что ему нужно идти. И уехал, - я смотрела в пол, разглядывая паркет.
И тут я услышала ее легкий, звенящий смех.
– Глупый мальчишка. Он испугался. Вероятнее всего, он не ожидал, что это будет так. Он думал, что ты вернешься с другими чувствами, с другими людьми в сердце, но это же не так. Ты – прежняя, хоть и повзрослела. Это факт, детка. И пусть он испугался – это нормально. Не казни себя и его. Это пройдет. Наверняка он понял, какую глупость совершил, когда уехал.
Я лишь покачала головой:
– Я не знаю… Это все так странно!
– Конечно, - Валентина, поставив оба бокала на стол, обняла меня, прижимая к себе. Нежный запах ее духов обволок меня полностью, и я снова всплакнула. В такой позе нас и нашел папа.
Он около минуты стоял в ступоре, затем подошел ближе и обнял нас, сказав:
– Ох, любимые мои девчонки!
Семейные объятия.
Сказать
6.
Нервишки шалили, пока я нажимала на звонок. Алкоголь не давал мне сбежать в ту же секунду, как откроется дверь.
Но вот она открылась, а я в ступоре смотрю на мужчину в строгом костюме и с портфелем в руке. Он удивленно окинул меня взглядом.
– Кристина. Я не знал, что ты вернулась, - льдистые глаза Аркадия, пробежавшись по мне, поднялись к лицу. – Егора еще нет. Он обещал приехать через полчаса.
Я по-прежнему молчала. Видя это, Аркадий нахмурился и, оттеснив меня в сторону, вышел из дома.
– Можешь подождать его наверху, - с этими словами отец Егора быстрым шагом двинулся к гаражу, а через пару секунд выехал оттуда на черном мерседесе и скрылся из виду.
Вот тебе на! Я медленно переступила порог и, прикрыв дверь, вдохнула глубже. Здесь, как всегда, пахло домом: чем-то сладким, похоже, выпечкой, теплым и …
Из-за угла на меня выскочила огромная собака, ее язык развевался на ветру, пока она летела на всех парах.
– Черри! – я испуганно вздрогнула, затем выдохнула и опустилась на колени, чтобы быть наравне с собакой. Облизав меня всю, Черри удалился в гостиную и, грузно прыгнув, уселся на большой диван.
Я перевела дух и, слегка покачнувшись, стала подниматься вверх, в комнату Егора. Перед дверью я помедлила, но рука, словно не моя, сама толкнула ее вперед.
Я оказалась в его комнате. Все было также, как и полгода назад: кровать там же, кубки – на полках, и медали на тех же местах. На столе прибавилось учебников, да и только.
Я прошагала вперед, к столу и ощутила, как сдавливается грудь. На верхней полке стояла фотография. Наша с ним совместная фотография.
Ее сделал Мик. Мы ездили на футбол и остановились в какой-то забегаловке, и пока Марина заказывала еду, мы разговаривали с Егором. Его руки обнимали меня через стол, а я смеялась, рассказывая что-то и не видя, что Мик снимает.
Протянув руку, я взяла фотографию и поближе присмотрелась. Егор так смотрит на меня. С такой нежностью. Как можно не видеть?!
Слезы закапали на стекло, и я протерла его кромкой футболки, поставив рамку на место. Только разрыдаться мне здесь не хватало!
Переведя взгляд дальше, я увидела еще одну фотографию, и вместо нежного трепета у меня в душе зарычало чудовище. На этом снимке были Егор и Ангелина – они обнимались, стоя в каком-то парке, и были счастливы. Видно, что это была недавняя фотография – Егор подтянутее и крепче, а Ангелина по сравнению с ним кажется ребенком, худым и больным.
Злость одолела меня, полились слезы, и я засомневалась. А правильно ли я сделала, что пришла? Нужно ли ему это?