Лучшие мысли и изречения древних в одном томе
Шрифт:
(Плутарх. «Наставления о государственных делах», 5)
Гармодий, потомок древнего рода Гармодия, попрекал его [Ификрата] безродностью. Ификрат ответил: «Мой род на мне начинается, твой на тебе кончается».
(Плутарх. «Изречения царей…», 44, 5)
[Полководец] Ламах делал выговор за ошибку одному сотнику, тот уверял, что больше этого не повторится. «На войне никто дважды не ошибается», – сказал
(Плутарх. «Изречения царей…», 43)
Однажды Лисий передал какому-то человеку, имевшему тяжбу, написанную для него речь; тот, прочтя ее несколько раз, пришел к Лисию унылый и сказал, что при первом знакомстве речь показалась ему превосходной, а после второго и третьего чтения – вялой и никчемной, на что Лисий, засмеявшись, спросил: «А разве не один раз собираешься ты говорить ее перед судьями?»
(Плутарх. «О болтливости», 5)
* Юношество, погибшее на войне, – как изъятая из года весна.
Речь в честь афинян, павших на войне (Аристотель. «Риторика», III, 10, 1411a)
У алтаря кончаются права дружбы, сказал Перикл, отказываясь от участия в ложной клятве.
(Плутарх. «Наставления о государственных делах», 13)
Перикл, избираемый стратегом, всякий раз, надевая военный плащ, говорил себе: «Осторожней, Перикл: ты начальствуешь над свободными людьми, и к тому же над эллинами, и к тому же над афинянами».
(Плутарх. «Изречения царей и полководцев», 41, 1)
Однажды, когда он [Перикл] вместе с Софоклом участвовал в морской экспедиции в должности стратега и Софокл похвалил одного красивого мальчика, Перикл ему сказал: «У стратега, Софокл, должны быть чистыми не только руки, но и глаза».
(Плутарх. «Перикл», 8)
Умирая, он [Перикл] сказал в похвалу себе, что никому из афинян не пришлось надеть из-за него траур.
(Плутарх. «Изречения царей…», 41, 4)
Когда молодой Фрасибул, влюбленный в его [Писистрата, тирана Афинского] дочь, поцеловал ее при встрече и жена Писистрата очень на это рассердилась, Писистрат сказал: «Если наказывать тех, кто нас любит, то что же делать с теми, кто нас не любит?» – и выдал девушку за Фрасибула.
(Плутарх.
«Изречения царей…», 50, 3)
Гурьба гуляк привязалась к его [Писистрата] жене и много ей говорила и делала обидного; а наутро они пришли в слезах и стали умолять Писистрата о снисхождении. Тот сказал: «В другой раз будьте умнее; а моя жена, знайте, вчера и не выходила из дому».
(Плутарх.
В Эносе [город во Фракии] стоит восемь месяцев мороз и четыре стужа.
(Афиней. «Пирующие софисты», VIII)
Однажды упала балка и убила одного дурного человека. «Видите, граждане, – воскликнул Стратоник, – есть боги! а если нет богов, то есть, по крайней мере, балки».
(Афиней. «Пирующие софисты», VIII)
* В городе Пелле Стратоник подошел к колодцу и спросил, можно ли пить здешнюю воду. «Да мы-то пьем», – отвечали водоносы. «Стало быть, нельзя», – сказал Стратоник, потому что водоносы были бледные и худые.
(Афиней. «Пирующие софисты», VIII)
Фемистокл, продавая поместье, велел глашатаю объявить, что у него и сосед хороший.
(Плутарх. «Фемистокл», 18)
Из числа женихов своей дочери он [Фемистокл] отдал предпочтение хорошему человеку перед богатым, потому что, говорил он, он ищет человека, которому нужны деньги, а не деньги, которым нужен человек.
(Плутарх. «Фемистокл», 18)
Фемистокл ‹…› говорил, что его сын самый сильный человек в Элладе, потому что эллинам дают свои веления афиняне, афинянам – он сам, ему самому – мать его сына, а матери – сын.
(Плутарх. «Фемистокл», 18)
Фемистокл однажды спросил друзей: «Что вы за меня дадите, если мне еще никто не завидует?»
(Элиан. «Пестрые рассказы», II, 12)
Когда он [Фемистокл] был стратегом, а Симонид Кеосский просил у него чего-то незаконного, он ответил ему, что как он, Симонид, не был бы хорошим поэтом, если бы в своих стихах не соблюдал законов стихосложения, так и он, Фемистокл, не был бы хорошим правителем, если бы в угоду кому-нибудь поступал противозаконно.
(Плутарх. «Фемистокл», 6)
Из уважения к Спарте главным начальником флота был Эврибиад, человек слабовольный и боявшийся опасности. Он хотел сняться с якоря и плыть к Истму, где было собрано и сухопутное войско пелопоннесцев. Фемистокл стал возражать ему ‹…›. Эврибиад поднял палку, чтоб его ударить, а Фемистокл сказал: «Бей, но выслушай».
(Плутарх. «Фемистокл», 11)
Уроженец Серифа сказал Фемистоклу, что он своей славой обязан не себе, а своему городу. «Правда твоя, – отвечал Фемистокл, – как я не прославился бы, если бы был уроженцем Серифа, так и ты, если бы был афинянином».