Лучшие подруги
Шрифт:
Эбби решила позвонить Майку на мобильный. Ей не очень хотелось беспокоить его в воскресенье, но ждать она не могла. Оказалось, что Майк находился по делам в Париже. Рассказ Эбби о гневных посланиях Рокси и Брайана, похоже, не особенно встревожил его.
– По поводу Брайана можете не волноваться, ему придется проглотить эту пилюлю. Он все равно узнал бы о пробах. Парни из «Севенту-севен» так радовались, что не могли держать язык за зубами.
– Но ведь еще ничего не решено, – возразила Эбби. – Контракта мы не видели, так что нельзя говорить, что эта работа уже
– Да, это так, – согласился Майк. – Но я случайно узнал, что кроме вас просматривали еще трех кандидатов на роль ведущего, и всем им далеко до вас. Более того, мне сообщили, что шли переговоры и с этой звездой, Канди, хотя, на мой взгляд, она слишком уж слащавая.
Эбби не смогла сдержать довольной улыбки. Значит, Канди тоже пробовали на роль ведущей, и у нее ничего не вышло? Мать с детства учила Эбби, что нехорошо радоваться неудачам других людей, но сейчас Эбби просто ничего не могла с собой поделать.
– А какие-то предложения от них поступили? – спросила Эбби.
– Завтра, по возвращении из Парижа, я встречаюсь за обедом с продюсером и исполнительным продюсером. И если от них не поступит никаких предложений, я готов съесть свою шляпу. Знаете, Эбби, мы можем рассчитывать на большие деньги.
Эбби задумалась о том, какую роль в ее прошлой жизни сыграли большие деньги. Деньги заставили ее семью уехать с Гартленд-авеню, где они с Томом и Джесс были счастливы, несмотря ни на что. Те же деньги заставили их купить шикарный старинный дом, в котором их счастье закончилось и который теперь надо было продавать. То есть большие деньги не принесли семье Бартон ничего, кроме неприятностей. Хотя, возможно, дело тут вовсе не в деньгах, они просто высветили существовавшие проблемы. И все-таки в любом случае деньги решают не все.
– Послушайте, Майк, я не жажду больших денег, – сказала Эбби. – Конечно, если мы с Томом все же разведемся, мне нужны будут деньги, чтобы их хватало на жизнь. Но я не суперзвезда экрана, мне не нужна куча денег, чтобы тратить их на наряды от знаменитых дизайнеров.
Майк некоторое время молчал, и Эбби почувствовала, что его озадачили ее слова.
– Эбби, не забывайте о том, что вы зарабатываете больше мужа. И у Тома есть право потребовать от вас выплаты алиментов.
Эбби не удержалась и засмеялась:
– Майк, вы не знаете Тома. Он скорее будет жить под забором, чем возьмет от меня хоть пенни.
– Простите, – извинился Майк, – я не должен вмешиваться в ваши личные дела.
На следующий день, в понедельник, Эбби, несмотря на длительный перелет и смену часовых поясов, проснулась рано, чувствуя в себе прилив энергии. Сделала фруктовую маску для лица, совершила быстрым шагом прогулку длиной в четыре мили и вернулась домой в половине десятого, думая, что сейчас увидит заспанную Джесс, выходящую из своей спальни. Но, как оказалось, Джесс уже встала и заспанной она вовсе не выглядела.
– Папа звонил, хотел поговорить с тобой, – сообщила Джесс.
Сама не зная почему, Эбби встревожилась, ожидая услышать плохие новости.
– Что случилось? – с беспокойством спросила она.
– Ему
У Эбби заныло в груди. Она могла бы поспорить на свою месячную зарплату, что за всем этим стояла Рокси. При этом месть злобной женщины не шла ни в какое сравнение с местью исполнительного директора, испугавшегося, что конкуренты могут создать телевизионную передачу лучше, чем у нее, да еще с ее ведущей. А кто еще мог пустить слух о том, что они с Томом разводятся? Даже если Рокси не знала ничего наверняка, но эти слухи, без сомнения, распустила она.
– Папа думает, что ты сама заплатила этим журналистам, чтобы создать себе рекламу, – нерешительно добавила Джесс.
Эбби изумилась:
– Джесс, но это же чушь. Ты же знаешь, я изо всех сил старалась оберегать тебя и твоего отца от всяких скандалов. Перед отъездом в отпуск я давала интервью журналистке из журнала «Стайл». Так вот, я настолько боялась, что известие о нашем разводе может попасть на страницы прессы, что врала ей напропалую. Я не хочу, чтобы люди знали больше того, что знаем мы с твоим отцом.
Эбби с тревогой посмотрела на дочь. Джесс снова выглядела замкнутой, вся ее открытость, вернувшаяся во время отпуска, внезапно исчезла. Вот каким оказалось возвращение к реальной жизни. Эбби вздохнула. Ладно, разговор с Джесс мог подождать. Она набрала номер телефона Тома.
Том схватил трубку после первого же звонка. И тут же перешел в наступление.
– Как ты смеешь обсуждать нашу личную жизнь с кем попало?! Наверное, изо всех сил стараешься сделать рекламу своему дурацкому шоу? Но я не хочу, чтобы при этом трепали мое имя… и имя Джесс. Могла бы найти другой способ попасть на страницы газет. Откуда у них номер моего телефона?
Если Эбби и потрясла неприкрытая злоба, звучавшая в голосе Тома, она скрыла это. Эбби понимала, что Том не может простить ей крах их брака, так что не следовало удивляться тому, что он обвиняет и будет обвинять во всем ее.
– Я никому не говорила о том, что мы расстались, и я не знаю, откуда у журналистов номер твоего телефона, – спокойно объяснила Эбби, хотя и не ожидала, что Том ей поверит. Наверняка Рокси нашла номер его телефона в ее досье. – Я тоже не желаю никого впускать в свою личную жизнь, и если ты считаешь, что статьи в газетах о нашем разводе пойдут мне на пользу, то глубоко ошибаешься.
– Ошибаюсь? – возмутился Том. – Я скажу тебе, Эбби, в чем я ошибался. Я ошибался, когда верил тебе все эти годы. Я ошибался, когда думал, что знаю тебя. На самом деле я совершенно тебя не знал. Ты просто обожаешь рекламу, а на меня и Джесс тебе наплевать.
Эбби хотела сказать Тому, что это несправедливые обвинения, но промолчала. Что ж, в чем-то он и прав. Да, она никому не говорила о том, что они разошлись, делала все, что в ее силах, чтобы слухи не просочились в прессу. Но она изменила мужу, и она виновата в том, что их брак распался. Все упиралось в это, круг замыкался.