Лучший исторический детектив – 2
Шрифт:
Мария Александровна наблюдала за дочерью и как будто прочитав её мысли спросила:
— Скажи мне, пожалуйста, Поль хоть раз вспоминал меня?
— И не раз, — улыбнулась Полина, — он немногословен, но каждое произнесённое слово попадает точно в цель.
— Наверное он сильно изменился. Да и я не осталась молодой…
— Мама, все эти годы папа искал нас, любил и ждал встречи с нами, ни на миг не сомневаясь, что увидит нас. Больше всего его терзало то, что он о тебе ничего не знал, был в полном неведении о твоей
— То же самое чувствовала и я, — горько произнесла Мария Александровна. — Полная неизвестность о ваших судьбах. Каждый день в голове звучали одни и те же вопросы: «Где моя Полина? Где мой Поль?». Если бы не Людочка Иванова, я бы сошла с ума. Получив от неё благословение и приняв новое имя, я стала другим человеком, перед которым раскрылись почти все двери. Меня никто не считал изгоем или человеком с дурным прошлым. Став Людмилой Ивановой, я была чиста как белый лист бумаги. Я нашла тебя, теперь хочу увидеть Поля. Как ты думаешь, он будет рад меня увидеть? — озабоченно спросила она.
— Уверенна, что будет рад. Ведь он ждёт встречи с тобой всю свою жизнь. Почти во всех своих книгах он отождествляет тебя со своими главными героинями.
— Правда? А ведь мы так и не смогли пожениться, а у нас есть взрослая дочь, внуки и даже правнучка.
— Думаю, что это легко поправить. Мы поедем в Париж, и вы поженитесь с папой.
— Как мы и мечтали, — грустно добавила Мария Александровна.
Прошли выходные и в понедельник, взяв на работе отпуск, Мария Александровна с дочерью вылетели в Иркутск на встречу с Иваном и Павлом.
Прогуливаясь по Иркутску, Мария Александровна не раз здесь бывавшая, рассказывала о истории города, и о многочисленных сохранившихся домах, имевших свою уникальную, неповторимую историю.
— Самые известные узники этих мест — декабристы. Иркутск был основан в 1661 году вначале как деревянный острог, а через двадцать пять лет уже получил статус города.
Спасская церковь. Именно отсюда в 1812 году иркутское ополчение отправилось на войну с Наполеоном. Городской театр, — продолжала она, — здесь гастролировали Комиссаржевская, Далматов, певец Собинов. Здание в мавританском стиле было построено для Восточно — Сибирского отдела русского географического общества. Здесь работали видные учёные Обручев, Клеменц, Пржевальский.
Памятник истории и архитектуры — Белый дом. Автор — архитектор Кваренги, проектировавший Смольный институт в северной столице. Здесь бывали декабристы, известные писатели, учёные. В 1891 году цесаревич Николай Александрович остановился в Белом доме. Сейчас здесь одно из крупнейших книгохранилищ Сибири. Сюда мы и войдём.
— Зачем? — удивилась Полина.
— Хочу попросить кое — какую литературу. Здесь у меня есть одна знакомая. Пойдём.
Полина с матерью вошла в Белый дом. У входа их встретила охрана.
—
Охранник поднял трубку телефона:
— Кто её спрашивает? — обратился он к Марии Александровне.
— Людмила Васильевна Иванова, — тихо произнесла она.
Через пару минут к ним вышла пожилая женщина.
— Мы знакомы с ней двадцать лет. Она заместитель директора книгохранилища, — успела шепнуть Мария Александровна дочери.
— Людочка! Сколько зим, сколько лет!
Блюма Наумовна обняла и поцеловала свою подругу.
— А это кто с тобой?
— Моя родственница, — успела сказать Мария Александровна, опережая дочь.
Полина не стала сопротивляться и вмешиваться. Ведь её маме приходилось жить под чужим именем, и пока что, она для всех была Людмилой Васильевной.
— Полина Павловна, — лишь представилась она.
— Блюма Наумовна, — улыбнулась мамина подруга. — Давайте пройдём в мой кабинет, там и поговорим.
Пройдя в кабинет, Мария Александровна начала первой:
— Блюмочка, мы к тебе вот по какому делу. Ты наша самая мудрая книгохранительница, в распоряжении которой имеется любой материал…
— Так, так, — сделав вид, что обижается, сказала приятельница, — значит вы по делу, а не просто так. А я то думала, что ты, Людочка, в твоём-то возрасте, прилетела к своей Блюме.
Мария Александровна рассмеялась:
— Блюмочка, дорогая, ну конечно я приехала к тебе. Даже родственницу свою привезла показать.
— Ну, хорошо, — примирительно добавила Блюма Наумовна, — что там у вас?
— Нам нужен любой материал о Гиперборее.
Блюма Наумовна с широко раскрытыми глазами откинулась на спинку стула.
— А я думала, Людмила Васильевна, что ты занимаешься декабристами…
— Я декабристами, верно, а вот родственница — Гиперборей, — уточнила Мария Александровна.
— Ну, хорошо. Сейчас поищем.
Она встала и вышла. Вернувшись через минуту, сообщила:
— Поиск начался, — улыбнулась она, — вы можете пройти в зал для читателей и немного подождать. Вам всё принесут.
— Спасибо, дорогая. Я твоя должница.
Блюма Наумовна только многозначительно вздохнула, намекая на то, что весь Иркутск ей уже должен.
А через некоторое время на их стол положили небольшое количество книг и статей, всё что смогли найти о Гиперборее. Бегло просматривая статьи, Мария Александровна мастерски конспектировала что-то в блокнот. Полина успела просмотреть всего одну книгу, когда мама захлопнула блокнот и сказала:
— Всё, этого достаточно. Мы можем идти.
Попрощавшись с Блюмой Наумовной, мать с дочерью вышли на свежий воздух. В Белом доме действительно было несколько душновато.
— Как быстро ты почерпнула информацию, — восхитилась Полина.