Лучший исторический детектив

Цветкова Ирина

— Прошу вас пройти со мной, — вернул её в реальность голос вернувшегося слуги.

Лиля встала и пошла вслед за ним. Они поднялись по лестнице, где она могла совсем близко видеть портрет.

Они прошли через весь полутёмный второй этаж и вышли на залитую солнечным светом террасу. Лиля увидела сидящую в инвалидном кресле старушку.

— Вот, Эльжбета Брониславовна, ваша гостья.

Старушка внимательным изучающим взглядом посмотрела на Лилю. Потом изрекла:

— Кто вы?

— Меня зовут Королевич Лилия Владимировна. Я дочь Владимира Королевича…

— Понятно… — остановила она её.

Возникла долгая пауза. Лиля боялась нарушить молчание и потому молча ждала, когда хозяйка дома начнёт говорить.

— Что ж, я рада нашей встрече, — немного скрипучим

голосом заговорила Эльжбета Брониславовна. — Дожить до 96 лет для того, чтобы увидеть свою правнучку, которую считала давно потерянной — это стоило того. А где Володя? И Елена?

— Не знаю. Я их не помню. Я росла у приёмных родителей.

Снова возникло молчание. Лиля не могла понять, о чём думает её прабабушка и потому старалась не нарушить тишины.

— Кондратий! — позвала она. На пороге появился тот самый человек, который привёл Лилю сюда. — Кондратий, вели накрывать. Обедать пора. И проведи гостью в её комнату, покажи ей её покои. Лиля, это наш дворецкий Кондратий Фомич. Он в полном твоём распоряжении.

В абсолютном молчании он провел Лилю в её спальню, потом показал дом, а затем они пришли в столовую, где за круглым обеденным столом сидела прабабушка Эльжбета Брониславовна в инвалидном кресле, а также ещё одна дама.

— Лиля, познакомься, это моя младшая дочь Агата. Агата, это Лиля, дочь Володи, внучка нашей Галины.

Агата посмотрела на Лилю и улыбнулась. Улыбка её была по-детски непосредственной.

— Наша Агата живёт в своём мире, поэтому ничему не удивляйся, — предупредила её прабабушка.

В полной тишине они завершили обед и разошлись по комнатам на послеобеденный отдых.

Всё было сухо и сдержанно. Никаких эмоций, никаких проявлений чувств. Причину этого Лиле объяснил Кондратий Фомич.

— Мы очень много лет живём уединённо. Никто нам не наносит визитов и никто не приглашает моих хозяек в гости. Им не с кем разговаривать. Разве что со мной да с челядью и дворней — но это ниже их по статусу, поэтому с ними они стараются не беседовать, а ровни для них нет, с кем бы они могли светскую, деловую или семейную беседу. Они отвыкли говорить и проявлять эмоции — радоваться, огорчаться, удивляться. Попробуйте их расшевелить. Потолкуйте с ними о чём-нибудь, расскажите о жизни в мире.

Потом были прогулки с Агатой по запущенному парку, когда они бродили по заброшенным, неухоженным дорожкам и болтали обо всяких пустяках. Агата была взрослой женщиной с детским умом, поэтому она проявляла искреннюю радость каждому неожиданно обнаруженному ею воробушку или ещё какой-нибудь ерунде, казавшейся ей необычайно важным и интересным событием. Даже увиденные ею и поднятые с земли прошлогодние засохшие пожелтевшие листья вызывали у неё восторг. Лиля вежливо улыбалась, учтиво кивала в ответ, но понимала, что говорить им не о чем. Она уже начинала сожалеть, что решила приехать сюда. Лучше бы она ничего этого не видела.

Всякий раз, возвращаясь с прогулки и проходя мимо огромного, во всю стену, портрета графини Невельской, висящего над лестницей, она чувствовала замирание духа. Она замедляла ход и поднимала глаза на необыкновенной красоты молодую женщину, которая с полуулыбкой взирала на неё с полотна. Словно какая-то тайна была сокрыта здесь. Как ей хотелось быть похожей на неё! Впрочем, Кондратий Фомич как-то признался, что сходство меж ними есть, и немалое — родственницы все-таки. Лиля и сама стала в своей спальне присматриваться к себе в зеркале. Она вертелась так и эдак, рассматривая своё изображение и отыскивая в нём черты графини Невельской. Она пыталась принять такую же позу и то же выражение лица, какое было у её молодой бабушки, чтобы стать похожей на неё. И, как ей показалось, она действительно походила на свою бабушку Галину Невельскую.

А ещё ей захотелось, чтобы и её портрет однажды вот так же украсил какой-нибудь дом и некое юное создание замирало при виде него…

Эльжбета Брониславовна позвала Лилю к себе. Она сидела в своём кресле с клетчатым пледом, укрывавшим её ноги. Увидев Лилю, вошедшую к ней на террасу, она отложила Псалтырь и сосредоточенно вглядывалась в

неё. Старушке хотелось рассмотреть в правнучке её черты и найти, узнать в ней милые её сердцу образы давно ушедших от неё дорогих ей людей: мужа, дочери, внука. Присмотревшись, она вновь, как и в первый день, отметила про себя, что девушка похожа на Галину. Те же черты лица, тот же стан, та же осанка, тот же взгляд и та же решимость стойко принимать удары судьбы, но при этом наперекор всему идти своим путём. Внешнее сходство Лили с её молодой, рано покинувшей этот бренный мир бабушкой, одновременно и радовало её и огорчало. Радовало — оттого, что красота графини Галины Невельской продолжается в её внучке. Огорчало — оттого, что судьба молодой польской графини сложилась драматически и Эльжбете Брониславовне не хотелось, чтобы Лиля повторила её судьбу.

— Ну, расскажи о себе, — обратилась она к правнучке, жестом предложив ей присесть.

Лиля, впервые за долгие годы почувствовавшая родную кровь и тягу к родному человеку, почему-то вдруг потупила взор, начала расправлять складки на платье, запинаться и заикаться.

— Да я вот… росла в Херсоне… у хороших людей…

Потом вдруг Лиля поняла, как нелепо она сейчас выглядит и что ей нужно взять себя в руки и произвести хорошее впечатление на прабабушку, которую она видит первый и, возможно, последний раз. Вобрав в себя побольше воздуху, она собралась с мыслями и стала красиво говорить, всё как по-писаному. Она рассказала всю свою жизнь, даже о незавершённой учёбе в Сорбонне, своих громких вечеринках там и неожиданном отъезде. Ей почему-то было очень легко всё это рассказывать, она видела на себе взгляд внимательных глаз, чувствовала неподдельный интерес к себе. Это её вдохновляло и потому она говорила и говорила. Но почему-то ничего не сказала о дворецком. Она и сама не знала, почему промолчала о нём. Не стала она посвящать старушку и в свои планы завоевать корону — зачем отягощать её подобными проблемами. Пусть спокойно доживает свои дни.

— Я бы очень хотела знать о своей родной матери, — сказала она, завершив свою исповедь. — Кем она была, где её дом, кто её близкие и могу ли я найти их?

Эльжбета Брониславовна продолжала смотреть на неё с улыбкой. Потом спокойно ответила:

— А я не помню. Я уже много чего не помню, не обижайся, детка.

Лиля сконфуженно промолчала. А ведь она так надеялась найти новых родственников! Не случилось. Её жизнь могла повернуть в другое русло. Ан нет — и тут препоны. Ну что ж, не будет же она винить старую женщину в том, что та по старости лет чего-то не помнит.

— Я оставлю тебе всё это в наследство, — сказала старая графиня. — Потому что больше некому. Хорошо, что ты пришла сюда, теперь я знаю, что после меня останется живая ветвь продолжения рода. Ты получишь всё движимое и недвижимое имущество графов Невельских.

Что ж, и это неплохо. Так завершилась их встреча, после которой они долго не виделись. Прабабушка, как и Агата, не выходила в столовую, они по привычке принимали пищу у себя в покоях. Лиля одна сидела в пустынной столовой за огромным дубовым столом, представляя, как прежде здесь сиживали члены семьи Невельских. Наверное, тогда здесь было оживлённо и радостно. А сейчас стол был сервирован лишь на одну её персону, стулья же, одетые в строгие белоснежные чехлы, сиротливо ютились вокруг стола. Лиля снисходительно принимала заботу челяди, когда за ней ухаживали за столом, но всё это было лишь ожиданием увидеть прабабушку. Всякий раз, выходя к столу, она надеялась встретить там Эльжбету Брониславовну. Зов крови сказывался — впервые увидев прабабушку, она почувствовала к ней такую тягу, такое желание сближения и стремление быть с ней рядом ежедневно, ежечасно, что бороться с этими вожделениями ей совсем не хотелось. Она так давно была сиротой, что теперь просто нуждалась в родном человеке, в его заинтересованном взгляде, во внимательном выслушивании её истории, в поддержке, в ласке… Познакомившись с родной прабабушкой, Лиля почувствовала, что перед ней будто открылся новый мир, дотоле неведомый ей. И она спешила воспользоваться этим, наверстать упущенное за многие годы, за всю жизнь…