Лучший из врагов (сборник)
Шрифт:
Группа захвата окружила здание. Полицейские в защитной спецодежде, с со стальными дубинками приготовились выбивать дверь.
Из фургона поступила команда: «Вперед!»
Обычно невозмутимый суперинтендант Годдард не мог скрыть своего разочарования, что арест Элен Брикхилл не помог обнаружить Миранду Локхарт.
Из этого «логова сексуальных маньяков», как назвал ту квартиру один из полицейских, забрали двоих детей, но Миранды среди них не было. Дети принадлежали одной
Годдард принял мудрое решение, которое его начальство одобрило, — не сообщать никому об аресте Элен Брекхилл, пока не будет закончен допрос. Годдард сам собирался допрашивать ее, и до тех пор пока ему не удастся вытрясти из нее всю правду, не было смысла увеличивать страдания Локхартов.
Был уже четвертый час утра, время, когда людям, пребывающим в напряженном ожидании, с трудом удается сохранять бодрость духа — и Локхарты были не исключением.
Улица возле Челси-Мэншнс была пустынна, но в машинах, стоявших вдоль нее бампер к бамперу, светились огоньки сигарет: представители прессы ждали новостей.
Элен Брикхилл бывала внутри полицейского участка и прежде. Сотни раз. Чаще всего с Клинтом Иствудом, Марлоном Брандо или Сильвестром Сталлоне. Но в фильмах все было ярко, романтично — реальность же оказалась куда более обыденной.
Наспех одетую и красную от смущения ее привели в скромно обставленную комнату для допроса. Под потолком мигал глазок видеокамеры. Одна стена была покрыта стеклянной панелью, которая, как она знала по фильмам, была непроницаема лишь с одной стороны. Полицейские, вероятно, наблюдают сейчас за ней.
Строгий вид молчаливой, грозной охраны и резкий свет ламп дневного света были направлены на то, чтобы испугать подозреваемого.
Пока девушка из Новой Зеландии, дрожа, думала о том, что ее ожидает, дверь в комнату распахнулась с такой силой, что ударилась о стену, и суперинтендант Питер Годдард приблизился к ней вплотную.
— Где Миранда Локхарт? — без предисловий спросил он.
В Челси-Мэншнс зазвонил телефон. Несколько секунд спустя в дверь спальни Локхартов постучал полицейский.
— Звонил суперинтендант Годдард. Я рад сообщить, что ваша дочь нашлась.
— Слава Богу. — Чарли тут же встала.
— С ней все в порядке? — спросил Филип, в волнении сжимая руку жены.
— Мне сказали, что она крепко спит. Кажется, с ней все в порядке, господин министр, — последовал осторожный ответ.
— Что значит, «кажется»? — вскинулась Чарли.
Полицейский несколько смутился.
— Как я понял, к ней вызвали врача. Мне сказали, что у нее вид безмятежно спящего ребенка.
— Но врача? Зачем ей врач?
— Таков порядок, миссис
Не успел он произнести эти слова, как Чарли бросилась к дверям. Но полицейский вынужден был задержать ее.
— Дайте нам пару минут, миссис Локхарт — в конечном итоге это только ускорит дело.
Чарли нетерпеливо посмотрела на него.
— Где моя дочь?
— В центральном полицейском участке Уэст-Энда. Если мы позволим прессе следовать за вами, они устроят затор на дороге. Мы хотим блокировать конец улицы.
— Сколько времени это займет?
Он включил рацию.
— Несколько минут. — Пока ему передавали сообщение, Чарли услышала вой полицейской сирены. — Лифт уже ждет, патрульная машина прибыла. Я советую вам, господин министр, не обращать внимания на прессу, а вы, миссис Локхарт, сразу садитесь на заднее сидение. Вы, сэр, обойдете машину и сядете рядом с женой, а я сяду впереди.
Крис Беннетт, впервые улыбнувшийся за последние несколько часов, согласился с Филипом, который предложил ему остаться в квартире, чтобы позаботиться о Ванессе и отвечать на телефонные звонки.
Когда Чарли вошла в лифт, она взволнованно спросила полицейского:
— А вы абсолютно уверены, что она не пострадала?
— Так мне сказали.
Чарли инстинктивно почувствовала, что он что-то скрывает.
— Я еще утром просила, чтобы от нас ничего не скрывали. Я хочу знать то, что известно вам, пусть даже вы считаете, что это может меня огорчить.
— До приезда врача я не могу сказать вам больше того, что уже сказал.
Филип обнял дрожащую Чарли за плечи.
— Дорогая, через несколько минут мы будем там. Мы все увидим сами. Не мучай себя вопросами.
Пока они проходили короткое расстояние от дома до ожидавшей их полицейской машины, началось настоящее столпотворение. Всех журналистов согнали на тротуар напротив дома, оцепленного полицией. Как только они увидели вышедшую из дома пару, раздались вопли. Тут же в окнах всех соседних домов зажегся свет, и жители, разбуженные шумом, высунулись из окон, чтобы узнать, что происходит.
Со всех сторон посыпались вопросы:
— Они нашли ее?
— Ваш ребенок жив?
— Вы заплатили выкуп?
А в это время фотографы пытались поймать в кадр лица министра и его жены.
— Посмотрите сюда, миссис Локхарт!
— Господин министр, господин министр!
Как только дверца машины захлопнулась, рядом с ней появился мотоциклист, загородивший Чарли и Филипа от назойливых фотографов. Когда машина тронулась с места, репортеры еще долго бежали за ней, непрерывно щелкая фотокамерами, в надежде, что позднее у себя в лаборатории они получат снимок целующихся от радости или плачущих супругов, сделанный через заднее стекло машины.