Лукавый сексуальный лжец
Шрифт:
– Ты прав, но в свою защиту скажу, что просто пытаюсь попридержать
твои ожидания. Не хочу, чтобы ты думал, будто между нами есть нечто, что
приведет…
Он поднимает руку, перебивая меня.
– Ничего такого нет. Я знаю, – меня удивляет, что он смотрит сначала на
Харлоу, а потом снова поворачивается ко мне. Возможно, он замечает куда
больше, чем делает вид. – И понимаю. Но даже ты должна признать, что вот
это – потусить, пообщаться и так далее – не совсем
– Не слишком похваляешься, суперзвезда?
Он смеется.
– Ты ведь понимаешь, о чем я.
Я разворачиваю капкейк.
– Не отстойно, да, – соглашаюсь я.
– Ты признала, что я был прав. И я в ужасе, насколько счастлив от этого,
– он снова наклоняется ко мне, кивнув в сторону Марго. – Не говори ей.
– Твой секрет в безопасности.
Я не возражаю, когда Люк отламывает кусочек у моего капкейка, и
смотрю, как он закидывает его в рот. Потом кончиком языка слизывает
оставшуюся на нижней губе белую глазурь. Поймав меня на подглядывании,
он понимающе ухмыляется.
Сглотнув, я только и надеюсь, что это вышло не так громко, как мне
показалось. И тут Лола – которая явно увлечена разговором с девочками –
незаметно пожимает мою руку за спиной у Люка. Вот же сводница.
Покашляв, я смахиваю воображаемые крошки со своих шорт.
– Так чем ты был занят сегодня?
– Дай-ка вспомнить… писал тебе, – отвечает он с дразнящей улыбкой. –
И да, можешь ответить на смс-ки в любое время, не торопись. Потом играл,
отнес белье в прачечную, съездил к маме, подрочил несколько раз, – он
замолкает и хмурится. – Э-э, не в таком порядке, конечно.
Я чуть не давлюсь смешком.
– Я собиралась спросить…
– Ха, да. Давай по-новой и вычеркнем последнюю часть, – он
протягивает руку за еще одним куском капкейка, и я даю ему отломить. –
Спасибо.
Бросаю взгляд на его сестру, которая кажется увлеченной разговором с
девочками.
– Так здорово, что ты много времени проводишь с семьей.
– Знаешь, моя комната в родительском доме по-прежнему выглядит так,
какой была, когда меня было шестнадцать.
– Правда?
Люк кивает.
– Большинство родителей моих друзей превратили их комнаты в
кладовку или рукодельную мастерскую, или во что-то еще, а мои нет.
Приметы моего неуклюжего подросткового возраста сохранились там
нетронутыми, как при археологических раскопках.
– Даже не знаю, страшно это или любопытно, – говорю я.
– Там все, как было, и на том же месте: кровать, постеры на стене, даже
звукоизоляционная доска, которую я сделал в восьмом классе. Сохранились
браслеты дружбы,
обертка от презерватива, который я использовал, когда потерял свою
девственность, – он прищуривается, словно вспоминая. И словно только что
сообразив, что это означает, он мельком смотрит на Миа и краснеет.
– Ого… Ностальгия, – если честно, странновато слышать, как он об этом
говорит.
Да и моя семья совсем не похожа на его.
Он качает головой.
– Уверен, мама даже не знает о ее существовании. Я сам не знал, пока
прошлым летом не копался в поисках нужного телефона и наткнулся на нее,
засунутую между билетом в «Башню Ужаса» за 2009 год и билетом на
концерт Тома Петти.
– Так классно, – срывая травинки, говорю я. – С моего отъезда прошло
меньше месяца, когда мама сделала из моей спальни комнату для своего
рукоделия.
– Не знаю, каково бы мне было, если бы я не смог вернуться домой, –
тихо отвечает он. – Я приезжаю туда, и мне снова двенадцать. Могу валяться
на кровати и рассматривать вырванные страницы из «Спортс Иллюстрейтед»
за 2002 год – тот номер был посвящен купальникам, а на обложке красовалась
Ямила Диаз-Рахи, на случай, если тебе интересно – или постер с
Ламборгини, которую я поклялся себе купить, когда исполнится
восемнадцать, – она закатывает глаза. – И могу просто потупить и сделать
вид, что все остальное неважно.
– Знаешь, я уже начинаю завидовать, что у тебя такая крутая комната.
– Давай договоримся, – слизав глазурь с большого пальца, предлагает он.
– Я пущу тебя в свою комнату, а ты в свою очередь позволишь мне хотя бы
разок распустить там с тобой руки. Двенадцатилетний я был бы невероятно
впечатлен.
– Ох, а говорят, рыцари перевелись.
– Боже, сейчас подумал, ты поладишь с моей бабушкой. Вообще-то я
побаиваюсь, если ты, Марго, мама и бабуля окажетесь в одной комнате. Не
уверен, что смогу справиться с последствиями.
Хочу сказать Люку, что это похоже на вызов, который я готова принять,
когда он тянется к телефону.
Тот стоит на беззвучном режиме, и экран светится от пришедших
сообщений. Не знаю, когда он проверял его в последний раз, но с нами Люк
уже добрых двадцать минут. Там, наверное, не меньше десятка смс.
Чувствую, как начинаю хмуриться, хотя не знаю, почему.
– А что вы все собираетесь делать после? – спрашивает он, и мне