Luminosity - Сияние разума
Шрифт:
— Мне нравится Лизель, — сказала я, — но думаю, что Элспет лучше. Оно редкое, но при этом благозвучное и не настолько оригинальное, чтобы через сто лет стать гораздо более неуместным, чем сейчас.
— Значит, Элспет Аннароуз, — подытожил Эдвард.
*
Карлайл выбрал для нас женский эмбрион, а Розали досталась почетная обязанность его имплантировать. Остальные эмбрионы были заморожены. Нас заранее предупредили, что для методов in vitro вероятность беременности была достаточно низкой, но на следующий день Джанна была уже абсолютно уверена, что первая попытка удалась, и взяла себе на завтрак полную тарелку яиц. А спустя недолгое время после
Мэгги настаивала, что Джанна не должна готовить себе еду в таком состоянии, накупила кучу книг с рецептами, чтобы готовить самой, и сожгла несколько омлетов, пытаясь всё сделать правильно. Иларио не выдержал и, закатив глаза на Мэгги, взял готовку на себя. Он мастерски сварил яйца-пашот; он умел готовить, научившись этому, пока еще был человеком, и стал снабжать Джанну всей едой, какую ей только захочется, пока она пыталась безуспешно возражать, что не настолько беспомощна.
В холодильнике был запас человеческой крови, который Карлайл приобрел вместе с оборудованием, и Джанна пила ее из непрозрачных чашек с крышками, чтобы не слишком задумываться о содержимом. Карлайл, который взял на работе длительный отпуск под предлогом того, что Эсме больна и ему нужно за ней ухаживать, снабжал Джанну этим “напитком” и мыл после него посуду. Пока в воздухе витал запах крови, Мэгги, Иларио, Джаспер и я покидали дом по соображениям безопасности, а все остальные, по крайней мере, старались держаться от запаха подальше.
По электронной почте я написала Чарли и рассказала ему все произошедшее; Рэйчел тоже получила правдивую информацию. Я рассказала Рене про свою беременность (по состоянию на начало июля); в планах у меня было делать очень много детских фотографий и отсылать ей частями, в таком ритме, чтобы казалось, будто Элспет взрослеет с обычной скоростью.
После того, как этим письмом я напомнила волкам о своем существовании, Ли отправила мне краткое сообщение в разговорном стиле, которое прозвучало для меня как приглашение к постоянной переписке. Она отвечала нерегулярно и с ошибками, но я все равно ей писала, рассказывала о событиях в своей жизни в виде сводки новостей и вежливо интересовалась, как у нее дела. Мне сообщили, что Сью обратили в вампира, а во время ее обращения часть обязанностей по уходу за ребенком, которые выпали на долю Ли, прошла без существенных происшествий. Коди рос так же быстро, как и ожидалось, и уже говорил полными предложениями (его первые слова были: “Сет, а можно мне покататься на волке?” — просьба, которую Сет просто обязан был исполнить). Отношения между половинами стаи были теплыми, но, к сожалению, они предпочитали держаться друг от друга на расстоянии.
В последующие недели Джанна явно не страдала от недостатка внимания. Мэгги хлопотала вокруг нее как одержимая, из-за невозможности сделать что-нибудь более полезное она по несколько раз на дню меняла Джанне прическу и постоянно пела. Иларио, когда не готовил еду, большую часть времени стоял в углу комнаты Джанны со стоическим выражением лица. Эдвард, я и еще Розали в основном интересовались безопасностью Элспет, а не самой Джанной, которая не нуждалась в дополнительных няньках. Но все равно мы часто находились возле кровати Джанны, где она отдыхала большую часть времени, и старались удостовериться, что у нее есть все, что ей нужно.
Проблемой, к которой мы оказались меньше всего подготовлены, оказалась постоянно меняющаяся температура тела Джанны. Я не задумывалась о том, почему Сью постоянно просила своих детей обнимать ее; сейчас я понимала, что она могла использовать их как источники тепла. Когда Джанне было слишком жарко — а такое случалось, хотя и не так часто — к ней могла прижаться Мэгги, и это хорошо помогало. А вот
По всем признакам Джанна, вынашивая Элспет, чувствовала себя лучше, чем Сью, когда была беременна Коди. Возможно, потому, что двадцать три года — более подходящий возраст для стремительной беременности, чем сорок два. Несмотря на то, что дела шли сравнительно хорошо, и за Джанной гораздо лучше ухаживали, через пару недель Элспет начала наносить Джанне травмы. Было сломано несколько ребер, и Джанна стала принимать обезболивающие — как я узнала, невозможно было вылечить их, если просто забинтовать, так что я стала меньше переживать по поводу того, что никто не занимался переломами Сью. Джанна не теряла осознание происходящего, за исключением периодов нормального сна.
Не рассказывая им про сравнение Сью и Джанны, я, как могла, старалась успокоить Мэгги и Иларио. Они постоянно беспокоились о ней и хотели, чтобы рождение Элспет состоялось как можно раньше. До сих пор они были единодушны в своем мнении, но сейчас не могли прийти к соглашению насчет того, кто из них должен будет обратить Джанну, каждый из них хотел сделать это сам.
Джанне пришлось прекратить их споры, которые состояли в основном из отчаянной жестикуляции и напористой речи Мэгги (наполовину на гэльском), на что Иларио отвечал холодным взглядом и односложными отказами. Эта роль была непривычна для Джанны, потому что она ненавидела конфликты, и ее устраивало, когда Мэгги и Иларио сами договаривались обо всем между собой. Однако ей пришлось предложить им компромиссный вариант — Иларио будет вводить яд, но сам яд будет принадлежать Мэгги.
Если не возникнет причина, по которой нам нужно будет поспешить, рождение Элспет было запланировано на двадцать первое октября. В этот день должно было пройти ровно три недели с момента внедрения оплодотворенной яйцеклетки, и я знала, что все остальные считают этот день достаточно безопасным как для Элспет, так и для Джанны. Я предложила план по разрезанию плодной оболочки с помощью зубов так, чтобы никто не рисковал попробовать на вкус кровь Джанны, и вызвалась пожертвовать одним из своих клыков, с помощью которого Эдвард смог бы вскрыть оболочку. Но он сомневался, что сможет провести сложную операцию, потому что мой дискомфорт из-за потери зуба будет его отвлекать, и Розали сразу же предложила взять клык у нее. Моим делом в этом случае стало извлечь Элспет из оболочки.
Тринадцатого октября Эдвард заметил, что прошел уже месяц со дня моего рождения, а я ничего об этом не сказала. Он спросил, возможно ли, что я больше не буду отмечать дни рождения. Тринадцатого сентября я была в Ла Пуш, но за всеми волнениями даже Чарли забыл про мой день рождения, и он (и моя легкомысленная мамочка) через некоторое время прислали мне запоздалые поздравления и пожелания всего наилучшего. Для себя я отметила этот день, когда он наступил, но не сочла нужным всем о нем говорить.
— А какой смысл их отмечать?— спросила я. — В хронологическом плане мне сейчас восемнадцать лет — но мое тело навсегда останется семнадцатилетним, и документы у меня будут в основном поддельные, да и праздничный торт больше не кажется мне вкусным.
— Это было всего лишь предположение, — сказал он. — Значит, и подарков тоже не нужно?
— Ты можешь дарить мне подарки, когда захочешь, но нет необходимости использовать день рождения как повод, — ответила я. И улыбнулась: — Или как ограничение.