Луна для влюбленных
Шрифт:
– Бумага! Напишу письмо отцу Баптисте.
– Отличная мысль. Мы сможем завтра его отправить.
Розалинда снова огляделась и села на кровать. Она несколько раз подпрыгнула на упругом матрасе и теперь казалась умиротворенной.
– На случай, если я тебе понадоблюсь, буду в своей комнате.
Больше Синтии ничего не хотелось видеть. Она была рада остаться одна. Ее завораживала окружающая роскошь. Синтия не могла дождаться момента, когда сможет почувствовать себя чистой и посмотреть Денвер. Но прежде она покружила по комнате, пока все вокруг не слилось для нее в калейдоскоп. Мрачноватая
Синтия прошла через комнату к окну, чтобы посмотреть сквозь кружевные занавески на гудящую от деловитой людской толпы улицу. Холеные лошади тянули щегольские коляски. Женщины и мужчины в нарядной одежде прогуливались по тротуарам. Синтия погладила зеленый бархат драпри на окне, сдвинутых в одну сторону. Она знала, что такая роскошь есть в Нью-Йорке, но никогда не смогла бы позволить себе провести в подобном отеле хотя бы одну ночь и потому оценила щедрость Мэверика.
Синтия встала на колени, чтобы прикоснуться к восточному ковру, дивясь его изысканности. Ходить по такой красоте она не решаюсь и поэтому сняла гетры. Синтия с грустью подумала о том, что ей нечего повесить в платяной шкаф или положить на туалетный столик. Она подошла к письменному столу и вспомнила об «Ангелах востока». Эту книгу она никак не могла дочитать. Возможно, она сумеет раздобыть второй экземпляр в Денвере?
Она вошла в ванную и испустила вздох удовольствия. Взяла в руки мыло в форме цветка и ощутила аромат лаванды. Внезапно на нее навалилась страшная усталость. Когда в последний раз Синтия спокойно отдыхала, не думая об опасности? Это было так давно! Но после горячей ванны она сможет поспать, а все остальное подождет.
Синтию разбудили несколько громких ударов в дверь. Она потянулась и почувствовала шелковистую ткань простынь, соприкасавшихся с телом. Ее волосы источали аромат лаванды. Лучи предзакатного солнца просачивались в комнату сквозь кружевные занавески и омывали ее золотистым сиянием.
Удары в дверь повторились. На этот раз, как ей показалось, стучали с наружной стороны двери в комнату Мэверика, Но Синтия не беспокоилась. В эту минуту жизнь была слишком приятной, чтобы можно было поверить, что она изменится. Кроме того, Синтия решила, что если она не откликнется, возможно, стук прекратится. Она зевнула, ощущая удивительное спокойствие, комфорт и умиротворенность, и не откликнулась на повторившийся в третий раз стук в дверь.
Вдруг Синтия увидела, как в номер Мэверика вошла женщина. Она была красива, хорошо одета и довольно молода – лет тридцать с небольшим. Ревность и гнев тут же пронзили сердце Синтии, окончательно поглотив остатки прежнего благодушия. Почему у Мэверика другая женщина? Синтия внимательно наблюдала за происходящим. Она села на постели, оправляя шелковый халат, предоставляемый постояльцам отелем «Виндзор», и нахмурилась.
– Добрый день. – Женщина вошла в номер Синтии. – Я мадемуазель Фиби Дюмон. Пожалуйста, зовите меня просто мадемуазель Фиби.
Синтия еще больше помрачнела.
– А где молодая леди?
– Это шутка? – спросила Синтия.
– Конечно, нет.
– Вам лучше все объяснить мне.
– Конечно. Но прежде я хотела бы посмотреть на юную леди.
– Прежде вы должны сказать, в чем дело. – Голос Синтии звучал холодно и резко. – В противном случае вам придется пересчитать ступени лестницы, ведущей из моей комнаты.
– О!
– Это именно так. На меня безуспешно охотились мексиканские бандиты, аризонские горняки, ковбои из Нью-Мексико. Но сейчас я не в лучшем настроении. – Синтия выпрямилась. – Чужих в моем номере быть не должно. И вам повезло, что я не всадила вам пулю между глаз.
Она надеялась напугать незваную гостью и заставить ее либо уйти, либо объясниться, В любом случае Синтия не была намерена терпеть долго.
Мадемуазель Фиби приложила руку к сердцу, потом к своим темно-русым волосам, собранным на затылке в тугой шиньон.
– Я полагала, что вы леди.
Синтия встала и направилась к женщине:
– Да какая разница?
– Джентльмен...
– Какой джентльмен?
– Мистер Монтана. Синтия рассмеялась:
– Он бродяга, такой же, как и я! Дверь в комнату Розалинды открылась.
– И как я. Синтия оглянулась:
– Подслушивала?
В комнату вошла Розалинда. Ее черные волосы были взъерошены, от них пахло лавандой. Фирменный халат отеля «Виндзор» не соответствовал размеру.
– Я хотела удостовериться, что на тебя не напала целая орава лордов и леди, – сказала Розалинда.
Мадемуазель Фиби в волнений тяжело задышала. Синтия рассмеялась.
– Тебе не требуется помощь? – спросила Розалинда, глядя на Синтию.
– Возможно. Не знаю, чего хочет эта женщина. Мадемуазель Фиби расправила плечи и разгладила на тонкой талии костюм из лиловой саржи.
– Я привыкла к разным постояльцам. Поэтому ваша манера говорить и пренебрежительное отношение меня не трогают. Мистер Монтана платит щедро, а я хочу быть достойной такой оплаты.
Она подошла к двери номера Синтии, выходившей в коридор, распахнула ее и трижды хлопнула в ладоши.
Семь молодых женщин с волосами, собранными на затылках в шиньоны, в серых платьях и белых передниках, внесли в комнату коробки и мешки. Они осторожно разложили все эти веши на постели Синтии. Еще одна женщина вкатила столик на колесиках, накрытый для чаепития, с хрустящей белой льняной скатертью и серебряным чайным сервизом. Потом все семеро встали и сделали реверанс Синтии и Розалинде.
Пока они в недоумении наблюдали за происходящим, служанки откатили столик к окну, подставили к нему стулья и сняли крышки с тонких фарфоровых блюд, на которых оказались булочки и сандвичи с огурцами.
Мадемуазель Фиби грациозно пригласила:
– Леди, прошу к столу. Я разолью чай.
Синтия не двинулась с места. Розалинда нахмурилась, потом сделала шаг к Синтии.
– Пожалуйста, леди. Мадемуазель Фиби улыбнулась.
– У вас есть еще одна возможность все объяснить, пока мы не выкинули вас за дверь вместе с вашими коробками, – потребовала Синтия. Ее голос звучал резко.
– Простите меня, – сказала мадемуазель Фиби. – Вы так меня заморочили, что я забыла, с чего следует начать.