Луна и тыква
Шрифт:
– Спасибо – радостно воскликнула Нира.
– А вас, юная леди, ждет наказание – добавил Шинигами, и Нира мгновенно стала темнее тучи. После этого водрузилась тишина, все медленно начали разбредаться в разные стороны. Соул и Мака повели расстроенную Ниру в ее комнату. Немного отдалившись от Шинигами, Мака сразу угодила в объятия своего учителя.
– Мария-сенсей – выдохнула она, обнимая учителя в
– Я очень рада, что ты в порядке – сказала она и из ее глаз потекли слезы.
– Шинигами, тут есть еще кое-что для вас – сказал Стив. Мария вовремя объятий, смотрящая на них замерла.
– Что-то случилось, Мария-сенсей? – спросила Мака, отходя от нее. Мария ничего не отвечая, бросилась в сторону Шинигами, Стива и Штейна, которого только сейчас вывели «на свет».
– Предатель! Ты бросил Гильдию! – воскликнула она и дала Штейну пощечину.
– Мария. Это ты? – удивленно спросил Штейн – Я вовсе никого не бросал – воскликнул он. За все время никто ничего ему не сказал. Стив запретил, кому-либо обсуждать Штейна. Шинигами должен сам его допросить.
– Думаю, нам не стоит подслушивать – сказала Мака, разворачиваясь и начиная движение. Она не хотела, чтобы это стало представление, поэтому решила тактично удалиться, увлекая за собой Соула и Ниру.
Родная Гильдия встречала их с распростертыми объятиями. Все разрушения были устранены, кое-где даже был сделан ремонт, конечно же, в привычном готическом стиле. Мака успела соскучиться по этому месту. Она рассматривала все стены и картины, как будто видела их в первый раз. Все казалось таким красивым и новым. Мака все еще чувствовала вину перед Соулом и всей Гильдией.
«- Из-за своей глупости и несдержанности, я навлекла на них столько бед» – удрученно думала она. Нира и Соул тем временем шли и обсуждали, спор Стива и командира, вспоминая забавные детали. Соул вскоре заметил удрученное лицо Маки и мгновенно включил ее в разговор. За беседой они быстро дошли до жилого блока. Отправив Ниру в ее комнату, Соул повел Маку в ее.
– Слушай, а как там, девушка, которую мы встретили на задании? – внезапно спросила Мака.
– Хрона? Я не знаю. Ее посадили в камеру, кажется. А что? – удивленно спросил Соул.
– Я хочу с ней поговорить. Хочу ей помочь. Сходим к ней завтра?
– Если хочешь – ответил Соул,
– Затрещина! – мгновенно среагировала Мака, ударив его по голове ребром ладони – Вздумал от меня свалить. Нет уж напарничек, не отвяжешься.
– Да я и не собирался – потирая голову, ответил Соул – Просто в одиночку ты сильнее меня, может, хочешь уйти в одиночное плавание – пояснил Соул.
– Не говори глупостей. Поодиночке – поодиночке. Вместе мы все равно сильнее – ответила Мака и направилась вперед. Уже была видна дверь ее комнаты. Казалось, она не была здесь уже целую вечность. Подбежав к двери, она мгновенно ее открыла. Знакомая маленькая комната, встречала ее полной темнотой и фонтаном приятных и знакомых запахов. Мака зашла внутрь и включила свет.
– Пустишь? – шутливо спросил Соул, хоть и не собирался гостить у подруги.
– Нет – хитро протянула она. Затем замолчала. Развернувшись к Соулу, стоящему на пороге, она начала: – Слушай, я хотела сказать, что мне очень жаль, я… – Мака не смогла договорить, Соул взял ее за подбородок и подвел ее губы к своим. Глаза Маки распахнулись, а сердце сумасшедше застучало. Поцелуй продлился не долго, вскоре Соул отошел от нее.
– Я тебя не винил и не виню – тихо сказал он – Спокойной ночи, повелительница – добавил он и закрыл дверь перед своим же лицом. Мака стояла в ступоре еще две минуту, то краснея, то бледнея.
– Тебя ждет жестокая месть, Итер!! – внезапно воскликнула она, направляясь к кровати – Завтра я тебе покажу! Моя месть будет страшна – злобно хохотала Мака, укладываясь на кровать.
« – Спасибо, дурак» – подумала она и закрылась одеялом с головой, покрываясь красными пятнами.
За дверью тем временем стоял Соул и старался смеяться не вслух.
«- С нетерпением жду, хозяйка» – подумал он и отправился в свою комнату. Ухмылка играла на его губах. Он направился в тускло освещенный коридор. Ночь уже давно вступила в свои права. Луна устало светила, облака закрывали ее мягким одеялом, предлагая отдохнуть от тяжкой работы. На горизонте стало чисто. Дождь, наконец, кончился.
Не оценишь сладости жизни, не вкусивши горечь бед (с) Шота Руставели