Луна над Бездной
Шрифт:
— Ошибаешься, милорд! Ты — Господь Бог. Бог Эрты. Ты не просто избранник богов, ты сам стал богом в своём родном мире. Хаммон был одним из братьев Укбуфура, могущественным богом Хаоса при том, что ранее не был Шаддаем. Ты же, надев шлем, стал значительно сильнее его. В пределах Эрты ты бессмертен, лорд Арастиор. И также ты можешь оживлять наиболее сильных носителей высших энергий, таких как я. Сделка проста: я говорю заклятие возвращения в Эрту, а ты оживляешь меня, и я, следом за тобой, отправляюсь в Эрту, во плоти и крови.
— А может ли моё всемогущество
— Может. Если ты в других мирах захватишь божественные артефакты или несколько душ богов. Также нужны прихожане, которые будут тебе молиться и поддерживать твою силу.
— А откуда мне знать, что ты не предашь меня? Я тебе не доверяю, Хашух, ты слишком опасен для меня и для всей Эрты. Лучше я останусь здесь навсегда, чем позволю твоей ноге вновь ступить на землю моего родного мира.
— Как хочешь, милорд. Но я не уверен, что ты захочешь провести на пару со мной целую вечность. Насколько я знаю, тебе тяжело жить, когда мир живёт без тебя. Да, я чувствую, что ты нужен нашему миру.
Если ты боишься, что я предам тебя то знай же, что ты стал куда сильнее, после того, как надел шлем Тарадаша. Ты можешь легко меня ликвидировать.
— Я никогда не поверю, что ты служишь добру!
— Я не служу добру, я этого не скрываю: я служу тебе, милорд.
— Ладно, Хашух. Я согласен с твоими условиями. Но как я тебя оживлю?
— Силой воли, мой повелитель! А для гарантии того, что я не убью тебя, знай, что, возрождённый твоей силой воли, я могу ей же быть уничтожен. Врата открываются заклятием «Аббада суграт бэблей шахрут».
«Сгинь, засов врат тьмы», перевёл я заклятие с мизрахийского языка. Не так уж сложно, можно было бы и догадаться, перебирая фразы в течении нескольких дней. Но обещание надо держать. Если, конечно, меня не надурил Хашух.
— Аббада суграт бэблей шахрут! — воскликнул я, взмахнув руками и ощутил, что главные врата крепости открываются. После чего я силой воли передал часть своей энергии Хашуху, и тот, ощутив наполнение энергиями, принял околочеловеческий облик: парня в чёрных кожаных доспехах с крыльями за спиной.
— Ура! Я снова жив! — радостно крикнул демон мне, направляющемуся ко вратам. — И я направляюсь в Эрту.
— Хорошо, живи, — буркнул я. — Но советую более не попадаться мне на глаза.
— Милорд, — ответил Хашух. — Как же так? Я хочу стать твоим спутником!
— Что?! — от такой наглости и неожиданности у меня отвисла челюсть.
— Пойми меня, без тебя я вообще никто. Меня не волнует, каким целям ты служишь, я могу поклясться тебе в верности, и гарантия того, что я не пойду против тебя — моя жизнь, которая лежит во власти твоей силы воли.
— Пёс с тобой, иди, — ответил я.
Я вышел из открытых врат в пустую, не имеющую окраса межреальность и ощутил колебания высших энергий в шлеме. Магия Шахриэля возвращала меня в Эрту…
Я вновь материализовался на полу в башне Апиона.
— Я не удивился твоему исчезновению и ожидал, что ты скоро вернёшься, — сказал он.
— Я нашёл источник силы
— Мать твою за ногу! Демон! — ужаснулся Апион. Как он…
— Это я его оживил, — ответил я, — Если он начнёт выкаблучиваться, я отправлю его в тартарары одной только силой воли.
— Я найду для тебя дополнительные источники Хаоса, милорд, — пообещал Хашух, — и ты станешь сильнее.
Не без помощи демона я прошёл через пару кругов Геенны, нарастив хаотическую мощь. Затем я прошёл через Коцит и стал одним из наследников Карерона. А дальше — всё как у твоего дяди Апиона: Путешествия по мирам, уничтожение демонов и богов, поглощение их душ, а в Маргардте, где мы приняли решение осесть, я нашёл себе прихожан, — на этой фразе Арастиор закончил свой рассказ.
Туча сгустилась в центре зала, а её озарила молния. Когда та рассеялась, я заметил, что там стоит дядя Апион, а рядом с ним — облачённый в зелёные одеяния мага раччи, представитель той же расы, что и Лиддана: четыре руки, яйцеобразная голова, огромные глазища. По белой статуе Лидданы было неизвестно, какого цвета кожа у раччи. Теперь стало ясно, что фиолетового. А может, это была лишь одна из подрас этих существ, а остальные могут быть зелёными, оранжевыми, голубыми или даже серыми.
— Меня з-зовут Гуннад. И я — п-последний из раччи. — Маг немного заикался. Ещё бы, не всякому дано пережить гибель собственной расы без последствий. — Я пережил великий п-потоп Турских островов и смог прожить дольше б-благодаря сильной магии. А госп-подь наш Апион, познакомившись со мной, сделал меня ещё с-сильнее.
— Пора призвать остальных, — сообщил Арастиор. — Призывай своих, Апион, а я — моих верховного жреца и храмовника.
Апион приложил пальцы к вискам и замолчал. Похоже, он к кому-то мысленно взывал. Арастиор поступил точно так же. Через некоторое время они отпустили виски. Думаю, кто-то им ответил. А ещё через несколько мгновений перед ними появились члены нашего совета: Дазхар, тут же прикуривший сигару от пальца, отец Гирдэк со снятым капюшоном, а со стороны Арастиора — пожилой усатый и бородатый мужчина в чёрном мундире с ромбом в области сердца, а вместе с ним — здоровенный орк, носящий красную рясу, на которой были вышиты языки оранжевого и синего пламени.
— Это Сардэк, — произнёс Арастиор, показывая своим людям на меня, — племенник Апиона и сын покойного Фатагна. А это — генерал Арктур Коринфос, — Арастиор показал на человека, — верховный храмовник моего царства, а тот орк — отец Ирвэн, архимаг моей страны и мой верховный жрец.
Я вгляделся в лицо «отца» Ирвэна: в нём ощущалась великая сила. Я не сомневался, что он великий маг, но на ряса на нём смотрелась как на корове седло. Тип с таким лицом мог быть главарём бандитов, харизматичным злым гением, военачальником или правителем. Но даже ведущий несколько аморальный образ жизни Дазхар был куда больше похож на священнослужителя, чем жрец Арастиора.