Луна над Невридой
Шрифт:
– Скорее всего в курганах покоятся именно кривичи, и по сути, поход князя Всеслава является братоубийственным!
– заявили они.
– Что ж эти братья легли под Новгород и вместе с новгородцами издевались над нашими купцами?
– раздраженно сказал Всеслав.
Но каждый вечер шепчущих черных силуэтов становилось все больше, силуэты отходили от курганов все дальше, они даже начали заходить в полоцкий военный лагерь и подниматься к стенам Пскова. Представители церкви читали молитвы и окропляли силуэты святой водой, это помогало, но не на долго, исчезая от молитв и святой воды, человеческие силуэты вскоре появлялись
Это явление, как и неудачные штурмы, производило угнетающее действие на полоцких воинов. Мой отец был свидетелем, как сын князя Всеслава Борис сообщал Всеславу о просьбах полочан снять осаду и вернуться домой. Подобные разговоры приводили Всеслава в бешенство.
Вдобавок изменилось поведение княжны Катарины, она стала более задумчивой и терялась в присутствии Эстина. Конечно, князь понимал, что происходит и сильно переживал, но сделать ничего не мог.
В один из вечеров под Псковом князь Всеслав сильно напился, сел на коня и, к ужасу полоцких воинов и удивлению псковичей, поехал прямо к темным человеческим силуэтам. Князь Всеслав ничего не боялся, и его верный конь, потомок диких лошадей из полоцких лесов, так же не дрогнул. Подъехав к темным силуэтам, Всеслав осыпал их бранью, а затем обратился к ним нагло и разнуздано:
– Зачем пришли? Может вам чего-то не хватает в курганах, еды или серебра? Так подавитесь!
– сказал князь достал пару арабских серебряных дирхемов и швырнул их в один из силуэтов, но монеты пролетели сквозь человеческий силуэт и упали на землю.
– Не нравится серебро? Тогда отведай стали!
– с этими словами Всеслав вынул из ножен меч и заехав в толпу гостей из курганов, стал рубить их мечом, приговаривая:
– Твари, убирайтесь назад в свои земляные норы! Если будете путаться под ногами, то я разрою ваши курганы, достану ваши останки и прикажу выставить их в поле, отпугивать ворон!
Князь Всеслав осыпал темные силуэты проклятиями и продолжал их рубить, но меч лишь проходил сквозь силуэты, не причиняя им никакого вреда. От своего бессилия князь пришел в еще большую ярость.
Тут, по воспоминаниям князя, один из темных человеческих силуэтов вышел ему на встречу. Конь Всеслава стал на дыбы и ударил темный силуэт передними ногами, но человеческий силуэт остался на месте. Только в районе сердца у силуэта появилось какое-то переливающееся сияние. Подойдя ближе, словно тень героя из прошлого, силуэт взял коня князя под уздцы, и, к удивлению Всеслава, его конь успокоился. Затем темный силуэт подошел ближе к князю и прошептал:
– Успокойся, брат!
А после все темные силуэты исчезли, а ошарашенный князь Всеслав развернул коня и поехал в лагерь.
На следующее утро, когда мой отец развлекал князя Всеслава рассказами о своих скитаниях, в шатер к князю пришли представители полоцкого купечества и Эстин. Увидев в своем шатре купцов, которые зашли и виновато опустили взгляд, Всеслав просто вышел из себя и закричал на них:
– Чего пришли, тоже проситься домой? Разве не из-за вас я привел сюда войско, разве не вы жаловались мне на Псков и Новгород?
Затем Всеслав посмотрел на Эстина и также обозлено произнес:
– А ты, Эстин? Разве не ты подбивал меня на войну? А теперь что? Будешь скулить о возвращении?
После небольшой паузы один из купцов нарушил тишину:
– Не гневайтесь, ваша светлость, но Псков нам не конкурент, а из-за долгой осады мы не можем торговать.
– Светлейший князь, византийские специалисты и мои войны считают бессмысленной осаду столь хорошо укрепленного места, мы и так потратили на незначительный город слишком много времени. Многие остались калеками или погибли, - спокойно произнес Эстин.
– Глупцы, отойти, не взяв город, значит проиграть и показать нашу слабость врагу, - обозленно сказал Всеслав.
Затем князь выпроводил гостей из шатра, нехотя обещав подумать о возвращении в Полоцк, и обратился к охране:
– Позовите ко мне Ратимира.
Вскоре Ратимир вошел в шатер, он единственный из окружения Всеслава, еще не выказывал недовольства по поводу длительной осады.
– Какие настроения в войске, Ратимир?
– спросил князь Всеслав.
– Очень многие недовольны, ваша светлость, и считают осаду бессмысленной, боевой дух в войске слаб, - холодно и спокойно ответил Ратимир.
– А что, Ратимир, скажешь ты, как ты относишься к осаде?
– уже спокойнее спросил князь.
– Мне все равно, и если светлейший князь пожелает, я буду осаждать Псков хоть до конца жизни.
– Я не сомневался в твоей преданности, Ратимир, но меня интересует твое мнение по поводу продолжения осады Пскова?
– с улыбкой спросил Всеслав.
– Что ж, не гневайтесь ваша светлость, но осада крепости всегда сулит неприятности, она губит наше войско и подрывает его боевой дух. Кроме того, у нас заканчивается провизия, придя сюда мы не учли скудности этих земель, и со снабжением войска скоро возникнут большие проблемы. Мне кажется, что полочанам пора возвращаться домой, - спокойно ответил Ратимир.
Улыбка сошла с лица Всеслава и он отпустил Ратимира.
Ночью мой отец встретил князя, который о чем-то задумавшись обходил лагерь. Князь увидел сотни обваренных и окровавленных воинов, стонавших от боли. Он увидел десятки свежих могил, обреченные и разочарованные лица полочан, отогревающихся у костра. Всеславу было над чем подумать.
На утро князь построил полочан перед лагерем, день был необычно ясный для дождливых окрестностей Пскова. Князь Всеслав сидел на коней, в короне, заказанной когда-то его отцом князем Брячиславом в честь обретения верховной власти в Киеве. Моему отцу, по приказу Всеслава, нашли самые блестящие доспехи в войске, дали в руки полоцкое знамя и отправили к стенам Пскова. На величественном полоцком знамени, сверкающем под солнечными лучами, красовался вооруженный святой Тимофей Полоцкий, который казалось ожил под псковскими ветрами. Подойдя к стенам Пскова, отец закричал:
– Милостивейший князь Всеслав просил передать жителям Пскова, что он впечатлен, но впечатлен не стойкостью псковских воинов, которые прятались в городе, а лишь высотой укреплений Пскова. Укреплений, которые учитывая вашу бедность, мог построить только очень трусливый народ. Сегодня мы уходим, поскольку с вас, нищих, жалких и трусливых, нечего взять, и мы не желаем тратить на вас время. Но пусть наш поход будет вам уроком, если вы и дальше будете мешать нашим купцам, то мы вернемся, и уничтожим ваш город. Скоро мы захватим Новгород и завладеем всей Новгородской землей, и тогда вы сами покорно откроете ворота Пскова наместнику светлейшего князя.