Луна Паука

Кнаак Ричард Аллен

Высокий серый зал, по которому он шел, был освещен факелами, а вдоль обеих стен стояли самые доверенные люди Ториона. Люпиновые изображения продолжались непрерывно, одно рычащее животное за другим. Однако предшественник Юстиниана, по крайней мере, попытался доказать, кто теперь правит, повесив на потолок огромные, тщательно продуманные—и в целом безвкусные—гобелены с эмблемой его собственной линии. Гигантские медведи висели над головой, но Ториону они казались скорее испуганными, чем пугающими. Казалось, что они держатся так высоко, чтобы быть в безопасности вне досягаемости челюстей древних волков.

Генерал Торион резко повернул направо,

и это увело его от тронного зала. Юстиниана там никогда не могли найти; новый монарх предпочитал комфорт собственных покоев, где он жил с младенчества. Его настойчивый отказ сесть на настоящий трон только усугубил политическую напряженность.

– Генерал!- внезапно раздался голос сзади.
– Милорд генерал!”

Торион сразу узнал этот гнусавый тон: Эдмун Фэйрвезер, помощник нового короля, взвинченный, льстивый человек, которому Юстиниан уделял слишком много внимания.

– В чем дело, Эдмун?- сказал генерал, оборачиваясь.

Худощавая фигура, одетая в черную жилетку и штаны, человек Юстиниана показался ему похожим на птицу. Его голова была совершенно лысой, если не считать коричневого кольца, бегущего от одного уха к другому.

“Его величество ... Его Величества вы там не найдете.”

– А? Он что, внизу, на кухне?- Новый лорд ториона считал себя немного шеф-поваром, и когда казалось, что он никогда не станет правителем, он проводил большую часть своего времени, играя с рецептами. Это была еще одна черта, которая сильно уменьшала его в глазах стольких знатных людей.

– Нет, милорд генерал! Его величество ждет вас в тронном зале!”

Генерал удивленно хмыкнул. Это было впервые. Юстиниан держался подальше от этой комнаты, как будто одно ее появление могло вызвать у него чуму. Торион старался не слишком на это надеяться. Одно дело, чтобы наследник Корнелиуса набрался храбрости и отправился туда, и совсем другое-чтобы выглядеть так, как будто он здесь хозяин.

– Тогда веди меня.”

Эдмун развернулся на каблуках, направляя их обратно в тронный зал, где четверо часовых стояли по стойке смирно. Эдмун щелкнул своими тонкими пальцами, и двое открыли двери. Личная охрана генерала заняла позиции в холле. Их присутствие в королевских покоях было бы сочтено пренебрежительным по отношению к королю, и Юстиниан не мог позволить себе даже малейшего недостатка уважения в этот момент.

Но когда он вошел внутрь, Торион выгнул бровь от увиденного зрелища. Он опустился на одно колено, даже не осознавая этого, настолько его догнал человек перед ним.

Юстиниан IV-Юстиниан Широко Раскрытыми Глазами, как многие называли его за спиной, - торжественно взирал с трона на командующего армиями Вестмарша. Исчезла страшная, похожая на ребенка фигура. То, что сидело перед Торионом, имело все признаки покойного, любимого Корнелиуса. Стройный, рыжеволосый юноша был бы красив, если бы не оспины, оставленные ранним приступом болезни на каждой щеке. У него были орлиные черты лица его отца, но глаза определенно принадлежали давно оплакиваемой Королеве Неллии, умершей вскоре после его рождения. Эти глаза обычно имели слабое, водянистое качество, которое никогда не было замечено в матери, но в этот день взгляд Ториона встретился с парой богатых, коричневых глаз, которые полностью завладели его вниманием.

“Милорд генерал Торион” - приветствовал его Юстиниан, его обычно неуверенный голос теперь соответствовал силе его взгляда.
– Всегда рад вас видеть. Пожалуйста, встаньте.”

Он говорит

точь-в-точь как его отец ...
– втайне удивлялся командир, подчиняясь приказу. Точь-в-точь как добрый Корнелиус, когда он был в форме.

Белые спальные одеяния, которые Торион так часто находил на наследнике в любое время дня и ночи, исчезли. Вместо этого новый король был одет в царственный наряд, над которым портные работали день и ночь, чтобы сшить в тот момент, когда стало ясно, что его отец не поправится. Он очень напоминал мундир самого генерала, но с круглыми, богато украшенными золотыми и серебряными эполетами и замысловатым гербом на золотом нагруднике. Медведь, вставший на дыбы слева, не выглядел таким страшным, как те, что висели на гобеленах вдоль стен, и хорошо отражал своего нынешнего владельца. Рукава и штанины были окаймлены золотистыми полосками. Высокие, военного покроя сапоги из черной кожи довершали великолепный эффект. Торион, который знал, как другие реагируют, когда он сам входит в комнату, теперь испытывал это чувство к Юстиниану впервые с тех пор, как Король Корнелий посвятил генерала в рыцари около двух десятилетий назад.

“Ваше Величество—” наконец начал Торион, понимая, что на этот раз он один спотыкается на полуслове. “Мне очень приятно находиться в присутствии моего сеньора.”

Юстиниан открыл было рот, но затем, казалось, заколебался. На короткое мгновение он посмотрел в сторону, и выражение его лица намекало на его обычную неуверенность. Затем, так же внезапно, уверенный в себе молодой монарх вернулся. Плавно поднявшись, Юстиниан шагнул вниз, чтобы взять за руку своего самого верного слугу.

– Я знаю, что вы беспокоились обо мне, генерал. Я ценю вашу поддержку, несмотря на беспокойство.”

И снова Ториону показалось, что он стоит перед своим прежним хозяином.
– Смена командования-это всегда время некоторой неопределенности, но мое доверие и преданность никогда не колебались, Ваше Величество.”

– Хорошо, храбрый Торион,—сказал король с внезапной усмешкой, которая снова напомнила ему о Корнелиусе. Юстиниан еще больше напугал его, хлопнув ветерана по спине. Только теперь стало ясно, что они одного роста. Обычная привычка молодого правителя сутулиться от неуверенности в себе исчезла. Этот Юстиниан был столь же высок и горд, как и любой из его рода.

Генерал подавил собственную усмешку. Если то, что он видел, было постоянной трансформацией, то тех, кто жаждал использовать свои кровные притязания, чтобы отобрать трон у его законного владельца, вскоре ожидал суровый сюрприз.

“Могу ли я сказать, как хорошо эти одежды сидят на вас, Ваше Величество, - заявил он гораздо более непринужденно, чем во время поездки.

“Но ведь так оно и есть, правда? Кто бы мог подумать?”

Отстранившись, Юстиниан вдруг поднял руки вверх и рассмеялся, глядя в потолок. Торион снова приподнял бровь и посмотрел на Эдмуна, который благоразумно нашел что-то интересное на его рукаве.

Король быстро опустил руки. Короткий проблеск неуверенности пробежала по его выражению.
– Прошу прощения, генерал! Просто немного ... э-э ... беспокойства. Не все бабочки покинули мой желудок.”

Учитывая то, с чем, как он думал, ему придется работать, Торион с готовностью принял ответ. Вместо слабого, неопытного мальчишки командир оказался перед человеком более способным, чем любой из претендентов. Можно было ожидать некоторых странностей. Они были у каждого монарха. Это было у него в крови.