Луна с неба
Шрифт:
Он слез с табуретки, сделал снимок, отдал фотоаппарат и хотел уже вернуться к своему занятию, но обнаружил, что его трибуна пропала.
— Где табуретка? Кто спер мою табуретку? Ах, ворюги вавилонские, гореть вам всем в аду!
Он вопил, пока копы не подошли его унять.
— Я смотрю, вечеринка в самом разгаре, — заметил Джоуи, поравнявшись с нами.
— Вы с Мари-Клэр будете работать на Бродвее, — распорядился Томми. — Мы с Бобом — на Сорок второй.
— Где именно? — уточнил
Томми повертел головой:
— У «Мадам Тюссо».
Джоуи увлек меня в сторонку и приобнял за плечи:
— Слушай, Боб. Тебе я доверяю. Ему — нет. Поэтому деньги будешь держать у себя, хорошо?
— Конечно.
— Ну, пошли, Мари-Клэр. Пора за работу.
— До скорого, Боб, — крикнула Крыса.
— Иди-ка сюда, — сказал я. — Держись поближе к Джоуи и никуда не уходи!
— Ладно.
— И не строй из себя телку из гетто!
— Чтобы я, да телку из гетто?! — возмутилась Крыса. — Немыслимо! Мисс Маунтшафт и Виннипегская балетная труппа были бы просто фраппированы!
— В общем, будь осторожна.
Она посмотрела на меня долгим взглядом и вдруг сказала:
— Я помню, как ты нес меня через лужи, чтобы я не замочила ноги.
Крыса иногда выдает такие вещи, что хоть стой, хоть падай!
— Ты это вообще к чему?
— Ты всегда обо мне заботился, Боб. Даже когда мы были совсем маленькие.
Я ткнул ее в плечо:
— Ну, кто-то должен был следить, чтобы ты не влипла в беду.
— Эм-Си, ты идешь? — крикнул Джоуи, и Крыса побежала за ним.
— С ней все будет хорошо, — сказал мне Томми. — Этот Джоуи хоть и заносчивый макаронник, но он за ней присмотрит. — Он нацепил по двое часов на каждую руку, опустил рукава и отряхнул лацканы. — Идем, Боб. Впарим часики лопухам.
Я стоял в сторонке, прислонившись к стене, и наблюдал, как работает Томми. Это было весьма впечатляющее зрелище. Он начинал с вопроса типа: «Как настроение, сэр?» или «Простите, откуда вы родом?» И дальше, в зависимости от ответа, он вступал в беседу или отходил в сторонку, предоставляя человеку идти своей дорогой.
Лопухов интересовало одно и то же: «Откуда мне знать, что это не подделка?», «Откуда мне знать, что они не сломаются завтра же?», «А лицензия у вас есть?». Томми не мог продать ничего, пока не встретил компанию моряков.
— Эй, парни! У меня для вас кое-что интересное. — Томми огляделся и задрал рукава. — Первоклассные армейские швейцарские часы. В магазинах идут по шесть сотен. Эти продам по полтораста, причем в оригинальных упаковках.
— Ну, поглядим, — сказал моряк с квадратной челюстью.
Томми подвел их ко мне, и я раскрыл рюкзак. Томми вытащил несколько коробок и раздал парням.
— Небось еще горячие? — спросил один из моряков.
— Ну-у… —
Моряк с квадратной челюстью пошушукался со своими товарищами и заявил:
— Ну что ж, выглядят они как настоящие. Я знаю, у меня подобные бывали, и не раз. Мы с парнями собирались сделать себе татуировки на память, но часы тоже сойдут. Мы берем шесть штук, так что ты сделаешь нам скидку. Платим по сто баксов за часы.
— Шутите? Да это меньше на треть!
— Проехали, парни. Наше предложение его не устраивает.
— Ладно, по рукам, — сказал Томми.
Они дали Томми шестьсот долларов и пошли дальше, поглядывая на запястья.
— Зачем вы сделали вид, что часы украдены? — спросил я.
— Люди охотно покупают краденое. Считают, что такой товар продается по бросовой цене. И это кое-что говорит о человеческой сущности, не находишь?
Как бы мне ни было неловко, пришлось попросить:
— Давайте деньги будут храниться у меня, Томми.
— Что, твой друг не доверяет мне? Вот, держи.
Я чувствовал себя довольно паршиво, забирая у него деньги, но обрадовался, что Томми отдал их сразу и без уверток.
После первого успеха Томми начало везти — он продавал одни часы за другими и после каждой сделки веселел на глазах. Меня беспокоил лишь вопрос денег. Иногда Томми совал выручку мне, а иногда опускал в карман. Я надеялся, что он все отдаст, когда придет время, но все же предвидел возможные осложнения.
А потом надо мной навис какой-то жуткий тип. Он был бледный, красноглазый, и белобрысые волосы у него висели грязными сосульками.
— Что в рюкзаке? — спросил он.
— Ничего.
— Дай сюда!
— Не могу!
— Не можешь или не хочешь? — процедил он сквозь зубы.
— Он не хочет, — сказал Томми.
Белобрысый тип расправил плечи:
— Ну так я сам возьму!
Томми вытащил откуда-то маленькую черную дубинку и похлопал ею себе по ладони.
— Это Гарри, — сказал он. — Снаружи он кожаный, а внутри у него свинец. Ты бы валил отсюда, пока Гарри не попробовал твою башку на прочность!
Белобрысый злобно посмотрел на Томми и ушел.
— Все нормально, Боб?
— Испугался немного.
— В полнолуние всегда вылезают разные психи. Не бойся. Если что, кричи мне.
Время шло. У меня уже слезились глаза от ярких огней, и я надеялся, что мы скоро закончим. Таймс-сквер — неприятное место, если ты устал. Но когда я увидел бегущего к нам Джоуи, я понял, что неприятности только начались.
— Она здесь? — крикнул Джоуи. — Мари-Клэр с вами?
— Нет.
— Я отвернулся на секунду, а она пропала! Я все обыскал! Она исчезла!