Луна жестко стелет
Шрифт:
У нас всего двенадцать плюх оставалось, но я решил; что лучше израсходовать боезапас, чем иметь вид, что он израсходован. Ну, я присудил семь плюх индийским приморским городам, новые цели назначил, а Стю сладенько поинтересовался, эвакуирована ли Агра. Мол, если нет, то пусть известят, причем не откладывая. (Но, по правде-то, я на Агру не замахивался.)
Египту сказали, чтобы очистил от судов Суэцкий канал. Это параша была. Пять плюх я всё же в резерве оставил.
Ждем.
По цели на Гавайях засадили очко в очко – в Лахайна-Роудс. При зверском увеличении отлично было видно. Майк своим младшеньким мог бы гордиться.
Ждем.
За
Устал пальчик, а тут снова поработать пришлось: Индия не устояла и кинулась туда же.
Египет нас признал. Прочие нации начали под дверьми скрестись.
Стю сообщил Терре, что мы даем отсрочку, – отсрочку, а не отмену! – бомбежек. Пусть немедленно уберут свои борта с нашего неба, – СИЮ ЖЕ СЕКУНДУ! – и мы согласны на переговоры. А если эти борта не могут вернуться домой без пополнения горючки, пусть разрешат им посадку на расстоянии не ближе чем полсотни кэмэ от любого поселения, что значится на карте. И пусть они там ждут, пока мы примем их капитуляцию. Но наше небо должно быть очищено сию же секунду!
Этот ультиматум мы передали через несколько минут после того, как борта ушли за горизонт. Не спижонили. Ведь всего одна ракетина, и нам ничто уже не поможет.
Ждем. Ремонтники вернулись. Чуть ли не до Луна-сити по штрекам дошли, пока обнаружили разрыв кабеля. Причем в завале. Тысячи тонн битого камня обрушились, ремонт в темпе невозможен. Они сделали всё, что могли. Вернулись чуть назад, где можно было выйти на поверхность, поставили временный ретранслятор, навели антенну в ту сторону, где, как считали, расположен Луна-сити, и дали дюжину ракет с десятиминутными интервалами, надеясь, что кто-то увидит, сообразит и встречный ретранслятор наведет.
Есть связь? Нет связи.
Ждем.
Команда наблюдажа за небом сообщила, мол, борт, который они уже девятнадцать раз видели по часам, в двадцатый раз не появился. Через десять минут добавила, что и второй борт задерживается против ожидаемого времени.
Ждем, слушаем. Китай от имени всех великих держав согласился на перемирие и заявил, что наше небо очищено. Ленора как разревется и давай целовать всех, кто под руку попал.
Когда мы маленько в себя пришли (у любого мужика все мысли вон из головы, когда на него женщины с объятиями кидаются, причем пять из них – чужие жены), я сказал:
– Стю, хочу, чтобы ты сходу махнул в Луна-сити. Подбери себе команду. Без женщин: последние километры вам придется по поверхности чапать. Разберись, что там к чему, но первым делом скажи, чтобы свой ретранслятор на наш навели и мне звякнули.
– Очхорошо, сэр.
И мы как раз собирали его в трудную дорогу: запасные воздушные баллоны, аварийная палатка, прочая хурда-мурда, – когда с Эрзли вызвали меня на той частоте, что мы слушали. Уже после я узнал, что они на всех частотах вызов передавали.
«Частная радиограмма: проф вызывает Мании. Пароль; четырнадцатое июля, родной брат Шерлока. Ступай сейчас же домой. Карета подана к твоему ретранслятору. Частная радиограмма: проф вызывает…»
И повторяют, повторяют.
– Гарри!
– Йес, шеф!
– Передай на Эрзлю. Вперед запиши и пусти
29
Стю с Грегом отправились, как мы наметили, а Ваечку, Ленору и меня навалили на платформу, причем, поскольку маленькая, привязали, чтоб не слететь на поворотах. Вот и нашлось время подумать, поскольку ни у кого из женщин радио в гермоскафах не было, разговаривать можно было, только прижавши шлем к шлему. Крайне неудобно.
И прояснилась мне мало-помалу, – это после победы-то! – та часть профова плана, которой я всё никак понять не мог. Вызывая атаку на катапульту, он оберегал поселения, – и надеюсь, оберег; в том-то внешне и состоял план, – но ведь проф всю дорогу в элементе безразлично улыбился, когда заговаривали насчет опасности, что катапульту раскурочат. Понятно, ведь у него еще одна была, хотя и далеко, и добраться трудно. Ведь годы же понадобятся, чтобы дотащить туда трубу: всю дорогу высокие горы. Поди-ка, отремонтировать старую дешевле обойдется. Если поддается ремонту.
Но как ни крути, а всё это время поставок зерна на Терру не будет.
А профу только того и надо было! Однако он ни разу не намекнул, что весь его план строится на том, что катапульта будет расколошмачена. Я имею в виду перспективный план, – а не план революции. Теперь-то он, поди-ка, и не признается. Но Майк мне скажет, если в лоб спросить, учитывал он этот фактор, когда шансы подсчитывал, или не учитывал. Когда речь была насчет голодных бунтов и всего такого прочего. Уж Майк-то мне скажет.
Толковища насчет тонны за тонну – всё, что проф на Эрзле излагал, это было, чтобы на Терре катапульту поставили. Но в личных беседах он насчет этого не горел. Как-то раз, когда мы в Северной Америке были, он мне сказал: «Да, Мануэль. Сдается мне, катапульта работать будет. Но даже если ее построят, это преходящий этап. Было время двести лет назад, грязное белье возили из Калифорнии на Гавайи, – причем имей в виду, парусником, – а возвращали чистое. И все привыкли к этому. Так обстоятельства сложились. Если нам с тобой суждено увидеть, как воду и навозную жижу везут на Луну, а обратно грузят зерно, это будет такой же преходящий этап. Будущее Луны – в ее уникальном расположении на гравитационном бугре как раз над богатой планетой, в ее обширности и дешевизне энергии. Если у нас, у лунтиков, хватит ума в ближайшие несколько сотен лет не путаться ни в какие союзы, а оставаться космо-порто-франко, мы сделаемся перекрестком двух планет, трех планет, а может, и всей Солнечной системы. Не век нам в фермерах ходить».
Нас встретили на Восточном вокзале и еле-еле дали время гермоскафы сбросить. По-новой разыгралось, как при возвращения с Эрзли: жуткая толпа, гвалт, на руках несут. Даже женщин, поскольку Слим Лемке спросился у Леноры: «Нельзя ли вас поднести?», а Ваечка и ответь: «А что? Давай-давай». И стиляги чуть драку не устроили, кому нести.
Мужчины в большинстве были в гермоскафах, и я даже удивлялся, сколько из них с самопалами, пока сообразил, что самопалы-то не наши, а трофейные. Но главным образом от души отлегло, когда я увидел, что Эл-сити ни капельки не затронуло.