Лунин атакует "Тирпиц"
Шрифт:
Конец июля 1942 года. Капитан-лейтенант 3. М. Арванов назначен старпомом на ПЛ К-21
Погрузка торпед на ПЛ «К-21» перед выходам в боевой поход
[182]
Конец
— Ну, как дела?
Докладываю:
— Лодка к походу готова!
— Проверял?
— Так точно!
Переспрашивает:
— Сам все проверял?
— Так точно, сам все проверил! — бодро докладываю я.
Мы спустились в лодку и командир зашел в свою каюту, закрыв за собой дверь. Я остался ждать его около каюты, поскольку он меня не отпускал. Внезапно он вышел переодетым в грязный рабочий комбинезон и в парусиновых рукавицах…
[183]
Старпом 3. М. Арванов следит за погрузкой боезапаса для артиллерии ПЛ
У меня как-то невольно вырвался «нестроевой» вопрос:
— Вы что так оделись?
— Буду проверять готовность лодки кпоходу, — ответил Лунин.
[184]
— Разрешите мне тоже переодеться?
— А когда мы будем проверять? — спросил он и приказал в каждом отсеке ПЛ вооружить "переноску" (переносную лампу).
Тут я понял, что начался очередной урок Лунин на деле показал мне, что такое настоящий класс проверки готовности корабля к походу. Уже в I отсеке он указал мне на незакрепленные ящики с консервами. Он не придирался к мелочам, хотя и не упускал их. Ни разу он не обратился ни с одним вопросом или упреком ни к одному из командиров или старшин-командиров отсеков, со всеми вопросами он обращался только ко мне и все его вопросы и замечания били в точку. Весь этот осмотр или, точнее, показательная проверка проходила на глазах у личного состава. И весь личный состав корабля — командиры, старшины, краснофлотцы — видели, как командир жарил на медленном огне старпома, ответственного за все их упущения и недоработки. И каждый из них понимал, что за эти упущения он от меня благодарности не дождется. Поэтому, как только мы с Луниным покидали очередной отсек, в нем тут же закипала работа по тщательному устранению как замеченных, так и незамеченных нами недостатков. Тем более что уже проходило время принятия пищи и мы послали заявку на расход.
Однако истинный шок ожидал Лунина, да и меня тоже, в дизельном V отсеке. Его внимание привлек необычно яркий свет за левым дизелем и он спросил:
— Старпом, зачем свет за дизелем?
— Немного протекала гидромуфта, товарищ командир, вот мотористы с ней возились, — бодро ляпнул я наобум.
— Посмотрим, — сказал Лунин и полез за дизель. Я полез за ним. Внезапно он спросил меня:
— Старпом, ты никогда птичником не был?
— Никогда, товарищ командир, — с недоумением ответил я.
— Почему тогда здесь инкубатор?!
Действительно, за дизелем лежала коробка, выложенная ватой, в ней три каких-то яйца, светила лампа
[185]
в 500 Вт и торчал длинный термометр. Натуральный инкубатор!
— Так чей это инкубатор? Чьи яйца? — добивался Лунин.
— Наверное, птичьи, — ответил я.
— А если змеиные? Ведь змеи тоже несут яйца! Или аллигаторы?!
— На Севере их нет, товарищ командир!
— Нет, есть! А вдруг у нас за дизелем крокодил объявится! — веселился Лунин. — Поэтому инкубатор убрать, и впредь за дизелем смотреть особо тщательно!!
Проверяем VI и VII отсеки, там, слава богу, инкубаторов нет, и выходим наружу, на палубу лодки.
— Ну, что же, — говорит Лунин, — полезли в надстройку, там проверим…
— Что же у меня останется от тужурки, товарищ командир?! — взмолился я.
Что останется, то и останется, — отвечает Лунин, — ведь там наверняка ничего не закреплено, все дребезжит. Ты сам туда лазил или нет?
— Нет, не лазил, — мрачно отвечаю я.
— Ну, вот видишь, — говорит он и закуривает, — придется мне идти к командиру бригады и докладывать, что лодка к походу не готова!
— Товарищ командир! Мы все сделаем к 23 часам!
— Ну, может быть, ты и успеешь сделать, но я не успею проверить, а доверия у меня к тебе нет! — говорит Лунин и уходит.
Настроение
Отпускаю всех на базу поесть, а потом — опять на лодку. Но в 23 часа приходит замполит Сергей Лысов — похода не будет, всем, кроме вахты, — на базу.
[186]
На следующий день, 13-го числа, Лунина с утра нет. Он в штабе флота, но передал команду — сегодня в 21.00 уйдем в боевой поход.
Посреди дня он пришел на корабль, мы перешли в губу Оленья и он снова ушел на катере в Полярное. Вернулся он на корабль в 20.00 и сразу спросил меня:
— Таранька есть?
— Нет, товарищ командир, береговая база тараньки не дала.
— Пишите семафор в бригаду: "Береговая база не додала продуктов. Прошу ваших указаний о доставке недостающих продуктов. Командир".
"Продукты", естественно, доставили, но только к 24.00, чего Лунин и добивался. Он не хотел выходить в море 13-го числа — моряк есть моряк. Лодка дала ход в 00.04, уже 14-го.
Когда мы вернулись из похода, я повстречался на пирсе с комбригом Виноградовым. Он остановил меня и спросил:
— Ну, Арванов, как служится на новой лодке?
— Неважно, — ответил я, — да вам, товарищ капитан 1 ранга, докладывал ведь командир о моих промашках?
— Впервые слышу о твоих промашках, Арванов, — сказал комбриг. — Мне Лунин ничего о них не докладывал! Наоборот, он говорил, что тобою в общем доволен!»
Так началась для старпома Арванова наука у командира Лунина.
[187]
ШЕСТОЙ БОЕВОЙ ПОХОД (14 - 23 АВГУСТА 1942 ГОДА)
Итак, лодка вышла в поход, но не 13 августа, а в 00.04 уже 14 августа. Отошел от борта катер с командиром бригады Виноградовым, и лодка вышла в Кольский залив, имея на борту, кроме штатного состава, корреспондента нашей флотской газеты писателя Бориса Яглинга. Боевой задачей лодки была постановка активного минного заграждения с последующим ведением боевых действий против всех кораблей противника в отведенном районе.
Эскорт из двух катеров МО проводил лодку до крайней линии внешнего дозора и тут же пришлось маневрировать, уклоняясь от плавающих мин, а затем срочно погрузиться ввиду плохой видимости. Пройдя некоторое время под водой, лодка всплыла и пошла противолодочным зигзагом. В 05.10 вновь вошли в полосу сплошного тумана, видимость — 1 каб. Снова Лунин скомандовал срочное погружение, давая команде отдохнуть. После всплытия лодка вновь пошла зигзагом на позицию. В 22.25 вахтенный командир Арванов заметил по пеленгу 50° на расстоянии 10 каб. перископ подводной лодки и немедленно скомандовал «Лево на борт!», уклоняясь от лодки и приводя ее за корму. Пришлось также уклоняться от четырех плавающих мин, уничтожить которые из-за зыби не удалось,
Лунин поставил себе задачу быстрее поставить мины. В 11.20 16 августа лодка подошла к кромке предполагаемого минного заграждения противника, погрузилась, поддифферентовалась и начала готовиться к форсированию заграждения на большой глубине. Но начались непредвиденные осложнения — в 11.44 электрики остановили из-за неисправности электропривод вертикального руля. Пришлось перейти на его ручное управление.
К 12.00 погрузились на 79 м и здесь не выдержала давления прочная шахта подачи воздуха к дизелям. Вода
[188]
начала поступать в шахту. Тем не менее, лодка была управляема, шла на глубине 90 м и в 13.46 минное заграждение было преодолено. В 13.57 лодка была уже на глубине 11 м, осмотрели горизонт в перископ — горизонт чист. Лодка направилась к месту предполагаемой минной постановки, идя в подводном положении. В 15.16 вновь всплыли и осмотрели горизонт. Ничего не обнаружено.
В 17.30 подвсплыли, штурманы определились с местом и в полную воду (максимум высоты прилива) началась постановка мин. Всего поставили три минных банки (5 + 5 + 10 мин). Постановка мин была закончена в 18.34, и ПЛ вновь направилась к кромке минного заграждения для его форсирования. Теперь задачей лодки становился поиск и уничтожение кораблей врага в проливе Серей-Сунн. В 20.09 достигли кромки минного заграждения и пошли под ним на глубине до 85 м. Преодолели заграждение и всплыли под перископ в 22.43. Осмотрели горизонт, ничего не обнаружено. В 24.00 продута средняя группа ЦГБ.