Лунная пленница Синего узника
Шрифт:
– Я предполагал, что Гиймон не догадается предоставить тебе одежду. К сожалению, парень он суховатый, но при этом не лишен тепла. Вот, здесь ты найдешь много полезного для дамы, в том числе мыла, чистое белье, гребни и всякую мелочь. Ну, и пару нарядов. На первое время, думаю, этого хватит, - ошарашил он меня неожиданнейшим подарком, показав на кожаный саквояж в углу.
– К слову, меня сложно отнести к определенной расе. Если тебе так будет легче, считай, меня человеком, - подмигнул напоследок мой Док-крёстный, пожелав хорошего дня.
– Спасибо, -
Саквояж исчезать не решался. Что ж, материализованные галлюцинации – отличное подспорье для начала новой жизни!
Особенно если они включают кучу полезностей. Док явно скромничал, когда говорил о парочке мелочей! И еще сильнее тогда, когда назвал этот бездонный сундук дамских сокровищ простым саквояжем.
Штуковина точно была магической, потому что обнаружить, где у него второе дно, я так и не смогла.
Но главное теперь, нарядная и причесанная, да еще и сполоснувшаяся под тонкой струйкой теплой водицы примитивной душевой, я снова чувствовала себя человеком! Во всех смыслах.
Хотя, если честно, лезть под освежающие струйки дико боялась. Помнится, однажды смотрела фильм, в котором девушка вновь превращалась в русалку, стоит ей только дотронуться до воды.
Подобной оказии со мной, ура, не произошло. Наверное, Сирены стойкие срервозины – в воде не оборачиваются, в огне... нет, это проверять не будем.
Максимум, что сделаю, это разведу сегодня огонь в очаге рехнувшегося от самомнения вовсе-не-одинокого Волка. И приготовлю себе ГОРЯЧИЙ и совсем не мокрый завтрак!
Интересно, а Гиймон ест яичницу? – прокрался в мои мысли абсурдный вопрос, лишенный всякой логики. И пока я его настойчиво выковыривала и рассматривала под лупой психоанализа, мои новенькие ножки сами привели меня к дверям вчерашней гостиной. Но в ту же секунду передумали туда заходить.
Ведь вчера было не до сантиментов. И мы с парнем от души срывали друг на друге накопленные переживания. А происходящее ощущалось как сумбурный сон.
А сегодня при свете дня появилась незнакомая неловкость.
Там, за дверью, находится вовсю презирающий меня неотразимый красавчик. От одного вида которого я готова лечь на спинку как тюлень, радостно хлопая ластами. И что-то мне подсказывает, оборотни такое чуют, потому-то и измывался вчера этот хам, щеголяя передо мной голым торсом. Чтобы спровоцировать!
В какой-то момент я даже подумывала отплатить ему той же монетой. Например, вырядившись в наряд танцовщицы канкана, который Док, видимо, случайно уронил в мой саквояж. Или это его ревнивая подружка подсунула парочку платьев, намекающих на разврат. Хотя нет, в этом не было бы смысла... Не понятно...
Так тянула я время, стоя у полуоткрытых дверей. Отсюда я видела только бардак, будто удвоившийся со вчерашнего вечера. Находись я в другом положении, может, и отказалась бы от идеи вымаливать еду у двинутого вервольфа. Но есть хотелось сильно, а Волка за горой мусора замечено не было.
Так
«Никого нет дома», - гласил живописный беспорядок внутри помещения.
Ну и отлично! Недолго провозившись с подобием протвини, вставляемой прямо в камин, я с радостью обнаружила, что после пятнадцатиминутного выскабливания пригоревших остатков еды, искривленная сковорода вполне пригодна для жарки. К удаче задумки, в самодельном холодильном устройстве нашлись яйца и другие продукты, радующие мой изголодавшийся глаз.
А миниатюрные мешочки с кисловатым ароматом дешевого кофе показались вообще новогодним чудом!
По окончании сытного завтрака я решила осмотреться в башне. Но дурацкая тяга к чистоте не позволила и шагу ступить. А желание оставить вервольфа самого разбираться с его бытом проиграло команде моих брезгливости и аккуратности. С крупным счетом. Как никак, но мне и самой теперь тут жить...
Работы было много. Но времени еще больше. Да и потом не Мегер же мне искать, чтоб посплетничать о Гиймоне. А чем еще тут заняться, я пока не выяснила.
Так что, заделавшись местной Золушкой в кожаных балетках (да нашлось и такое счастье в моем волшебном саквояже), я с энтузиазмом взялась за уборку. Последняя плавно перетекла в готовку жаркого, а та в свою очередь в мытье посуды.
За этим мокрым делом меня и застукали:
– Что ты тут натворила?! – "похвалил" меня злющий оборотень, едва преступив порог.
– Это называется «чистота». Познакомьтесь, - представила я вервольфу небывалые чудеса в его холостяцком жилище.
– Где мои вещи? Бумаги из Службы?? – в ужасе озирался бедняжка, не обнаружив привычной грязи на своем рабочем столе. – Куда ты все дела?!
– Съела, - с серьезным видом сообщила я, подбоченясь.
– Что? – заморгал он, почти поверив. Но через секунду понял, что я прикалываюсь и, обреченно вздохнув, привычным движением откинул синеватые волосы со лба. – Зачем ты все передвинула?
– Вытирала пыль, - пожала я плечами. – А что у тебя там были записаны важные данные?
– произнесла я известную шутку, посмеиваясь. К слову, у Гиймона реально были выковыряны какие-то заметки ножом по деревянному плато стола и даже на стене.
– Вот это я переписала со стен на листочки, - вытерев руки, протянула я опешившему вервольфу бумажку.
– Что это? – принял он лист с закорючками из моих рук.
– Знаки, которые ты повсюду навыковыривал, - объяснила недолекому Волку. – Это же руны, как у тебя на теле? Они важны? Я всё аккуратно перекопировала.
– Это-о... Спасибо, - выдавил вервольф из себя, поперхнувшись. Ах, да это же смешок из него выскочил, усердно скрываемый от меня!
Ну и ладно. Особых изливаний и благодарностей я и не ждала. Так что «спасибо» сгодится.
– А чем пахнет? – спросил Гиймон, отворачиваясь к сложенным стопками книгам и бумагам, а также «букетам» из завернутых в рулоны писем в корзинках.