Лунные часы
Шрифт:
– Др-рузья познаются в беде!
Мы находились в коридоре, по бокам которого было много дверей, а в конце одна, большая, на которой было золотом выгравировано:
ЕЕ СВЕРХСОВЕРШЕНСТВО ЦАРИЦА ПРАВДА.
А ниже - табличка:
НЕ ВХОДИТЬ! ИДЕТ РАЗГОВОР В ПОЛЬЗУ БЕДНЫХ!
Стражник сказал, что "разговор в пользу бедных" царица проводит со своими министрами ежедневно и отложить его не может. Но как только он закончится, она нас сразу примет.
Мы сказали, что не можем долго ждать, что близится время кормить
Стражник ответил, что во дворце сырого мяса не достать, что здесь едят только пироги с мясом, а поскольку пироги Волк не ест, то он, Стражник, больше ничем нам полезен быть нее может.
И побыстрей скрылся за одной из дверей. Щелкнул изнутри замок.
Ждали мы час, другой. Волк встрепенулся, поднял морду. Глаза его нехорошо заблестели зеленым.
Петрова захныкала. Макар стал ее утешать, сказав, что вначале Волк, разумеется, съест его, Макара, а пока успеет снова проголодаться, Разговор в Пользу Бедных, глядишь, и закончится. Я сказал, чтоб он не молол чепуххи, и велел Варваре как-нибудь разнюхать, можно ли выбраться из дворца за мясом.
Варвара сказала, что не знает, какая дверь ведет во двор. А Суховодов шепнул, что знает - третья слева. Что когда глаза у нас были запорошены пылью, с его глазами все было в порядке, и он прекрасно запомнил, каким путем нас вели.
Варвара вскоре вернулась со двора и сообщила, что познакомилась с Сердитым, то есть с недовольным порядками в здешнем царстве. На Сердитых здесь в наказание возят воду. Так вот, этот Сердитый только что привез во дворец воду и согласился тайком вывезти за мясом кого-либо из нас в пустой бочке за пределы дворца, а затем привезти обратно. Что он будет ждать под окнами и чтоб этот "кто-то" влез на подоконник и прыгнул оттуда прямо в бочку.
Суховодов сказал, что это может сделать только он, но я возразил, что он нужнее здесь - пусть охраняет всех от Волка. А за мясом пойду я.
И полез на подоконник.
Сердитый внизу увидел меня, помахал рукой. Было довольно высоко, а отверстие у бочки сами знаете какое. Все смотрели на меня.
– Кар-р! Назвался гр-руздем - полезай в кузов!
– поддразнивал Ворон.
– Алик?
– Он прыгнет!
– уверенно сказала кому-то Петрова.
– Алики в валенках, - сказал я и прыгнул. Мне после ее слов почему-то стало совсем не страшно. Попасть-то я в бочку попал, но она почему-то вместе со мной опрокинулась с телеги и даже сшибла с ног Сердитого.
Этого, к счастью, никто не видел.
– Сногсшибательно! Сногсшибательно!
– злорадствовал Ворон, кружась над нами. Я на лету поймал его и сунул за пазуху, чтоб помалкивал. Сердитый побыстрей вкатил бочку снова на телегу, закрыл крышкой, и мы покатили.
– Как тебя зовут?
– Олег Качалкин.
– Правда, что ты не дурак?
– Во всяком случае, дважды два - четыре, - сказал я.
–
– Ого! Что ж ты, и пирогов не ешь?
– Дались мне ваши пироги!
– А я бы съел. Только уже не дают.
– Почему? Или ты тоже считаешь, что дважды два - четыре?
Это мне до фонаря, хоть семнадцать в минус тридцатьтретьей
степени. Мне не нравится, что у них на неделе семь пятниц. Сплошь пятницы и ни одного выходного. Вкалываешь, вкалываешь... Вот я и рассердился. Сказал, что я им не дурак по семи пятниц на неделе пахать. Хоть бы шесть сделали...
– Ну и что?
– Что-что... Пирогов лишили, раз не дурак. Да еще вот заставили воду возить.
– А ты кем работал?
– Пирожником. Пироги пек. В нашем царстве почти все пирожниками работают. А вообще-то я по профессии - сапожник.
– Слушай, почему у вас все шиворот -навыворот?
– А ты разве не знаешь? Это же царство Непроходимой Глупости. Не пойму, что вас-то сюда принесло, раз вы не дураки?
Я сказал, что нам надо в Лес.
– А-аа, ну тогда другое дело. Я тоже слыхал, что путь к Лесу лежит через наше царство. Но... Царство Глупости недаром называют Непроходимым. Вам отсюда не выбраться!
Я вытащил из бочки пробку, глянул в отверстие. Жилых домов нет учреждения да пекарни. Здания, витрины, заборы, стволы деревьев --все выкрашено в черный цвет. Наверное, чтоб не так бросались в глаза грязь и темные стены, закопченные дымом пекарен.
– До чего мрачный черный город!
– вырвалось у меня.
– Кар-р! Ешь пир-рог с гр-рибами, а язык дер-ржи за зубами!
Сердитый вздрогнул и огляделся.
Я сказал, чтоб он не пугался, что это всего-навсего наш говорящий Ворон, Который Всегда Прав. Сердитый ответил, что Ворон и на этот раз прав - здесь язык надо держать за зубами.
– И запомни: наш город - белый. Черное - это белое, а белое - это черное. Это каждый дурак знает. А то гляди, попадешь в Сердитые!
Поехали мы дальше. Сердитый пояснял:
– Это - здание научно-просветительского общества "Не знаю и знать не хочу". А это - Виловодная площадь. Здесь вилами по воде пишут дуракам разные царицыны обещания. Видишь фонтан со статуей царицы? В одной руке у нее - Пирог Изобилия, а в другой - Чаша Вечного Терпения. Из чаши в бассейн льется вода, вот по этой воде и пишут вилами. А здесь - Столовая.
ДУРАКИ ЕДЯТ ПИРОГИ!
– висело над Столовой.
– А умные - объедки?
– спросил я.
– Скажешь тоже - "умные"! Ну какой дурак признается, что он умный?
ПОЛЕЗНЕЙ, ЧЕМ С РЫБОЙ,
ВКУСНЕЕ, ЧЕМ С МЯСОМ,
ПИРОГИ С НЕРЫБОНЕМЯСОМ!
– Что такое "нерыбонемясо"?
– Начинка такая. Настоящее мясо и рыбу приберегают для Круглых дураков, то есть элиты, а всем остальным пекут пироги с нерыбонемясом.
– Интересно попробовать.
– Вылези да попробуй.