Лунные дети
Шрифт:
Кэл качнул головой, раздумывая.
– Алва, ты запросила у Томаса информацию по людям с множественными личностями?
– Да, – девушка как-то недовольно покосилась на шар связи. – Мирел сказала, что запрос удовлетворен, но нужно поднимать архивы, поскольку в последние два месяца ничего подобного точно не было. И Томас интересуется, что здесь творится.
– Наверное, он сильно удивлен, – хмыкнул Тайг, качаясь на стуле. – Гестоль же всегда бы тихим городом… Да и вообще север. Интересно, как тут переносит зиму нечисть? Забивается, наверное, в немыслимые дыры, бедная.
– Ты еще приюти себе какого-нибудь гарма, – усмехнулась Алва и постучала бумагами о стол, выравнивания стопку. – Какие еще будут распоряжения, шеф?
***
С того момента минуло две недели. Элиш больше ни разу не заходила, увязнув в экзаменах. Кэл знал от дяди, что ей пришлось пересдавать теоретические основы
Он бы с удовольствием вообще убрал этот предмет из учебного плана, да только с пятого курса начиналось подробное изучение одной из дисциплин натурфилософии – алхимии. Гомункулы, алхимические смеси, формулы, связи с Небом – вот это он любил, тут не поспоришь, да и то было куда интереснее изучать создание миниатюрного голема, чем рассуждать о фундаментальных закономерностях природных явлений. Магия не поддавалась этой системе, впрочем, натурфилософия вообще магию выделяла в отдельный раздел и за столько лет так и не смогла постичь природу чудесной силы, ниспосланной Небом.
В Гестоль постепенно приходила зима. Медленно, но верно температура опускалась с каждым днем, и за неделю до наступления нового года вовсе пошел снег. Он не прекращался вплоть до последних выходных осени, зато в субботу город украсили огромные сугробы, а снег на дорогах из-за низкой температуры покрылся настом. Коренные гестольцы и выходцы из обоих Альси относились к зиме и таким снегопадам философски, они-то давно привыкли к подобному, но те, кто приехал из столицы и южных регионов, никак не могли научиться стойко переносить холода. Кэбы застревали в сугробах, по дороге можно было проехать только верхом, да и то если пустить коня неспешной рысью, а не гнать во весь опор. Впрочем, только последний дурак мог заставить лошадь бежать галопом по твердому насту. Несмотря на то, что эту породу – клейсдалей – выводили специально для северных широт, и белые чулки и толстая шкура защищали коня от холодов и снега, все равно часто приходилось после прогулок перевязывать кровоточащие порезы из-за острых краев льда или наста. Кэл в первое время после приезда в Гестоль подумывал купить себе личного клейсдаля, даже присмотрел в местном загоне молодого коня каракового окраса, но потом передумал. Чтобы содержать лошадь, нужно переселиться поближе к одному из городских загонов, которые оказывали услуги по содержанию верховых животных. Если гестольцы могли себе позволить (относительно зажиточные, естественно, поскольку месяц подобных услуг стоил примерно как половина зарплаты сыщика, то есть пятнадцать золотых. А на такие деньги вполне можно было спокойно прожить месяца полтора точно, если тратить зарплату только на еду) ради этого купить новую квартиру, то Кэл сейчас довольствовался той, что выделил ему Центральный сыск. А добираться до городского загона было не так уж близко, так что получилось бы, пожалуй, дороже.
– Ненавижу зиму, – проворчал Тайг. Последнюю неделю эта фраза стала у него любимой, так что Кэл на нее не реагировал.
Он оторвался от бумаг только затем, чтобы снова повеселиться над видом друга. В пушистой тяжелой дубленке, укутавшийся шарфом по нос и натянувший шапку до глаз, Тайг больше смахивал на лохматую нечисть вроде вервольфа или, скорее, вербеа. Эти существа считались оборотнями и встречались чрезвычайно редко. Согласно «Бестиарию Бриона Брейди» (знаменитый труд БББ), самыми распространенными из семьи «вееров» были как раз вервольфы – нечисть, принимающая облик, схожий с волком. Верфоксы и вербеа встречались гораздо реже, но были опаснее. Брейди приводил историю, случившуюся вскоре после прекращения Серой Химеры. Тогда голодная нечисть, расплодившаяся во время войны и болезни, открыто выходила на охоту, а магов просто не хватало, чтобы справиться с ней. И один из лунных того времени (Брейди уточнял, что в то время лунных называли инородными) столкнулся с верснейком – огромной змеевидной нечистью, которая могла проглотить корову в один присест. Брейди специально сделал сноску, что у страха глаза могут быть велики, но существования верснейков не отрицал и приводил еще несколько примеров. А та историческая встреча закончилась для
Кэла тогда позабавила даже не встреча с такой редкой нечистью, а скорее название лунных. Инородные. Не такими уж инородные лунные, они могут появиться в любой семье, что у солнечных магов, что у обычных людей. Другое дело, что Брейди, возможно, под инородностью подразумевал лунного как представителя редкой ветви магов вообще, и в этом случае с ним нельзя было не согласиться.
А «Бестиарий» пора переписать. Какой маг в здравом уме будет пытаться поймать вервольфа только потому, что, согласно все тому же Брейди, его хвост (вервольфа, а не мага или Бриона, конечно) считается обязательным компонентом сильного приворотного снадобья? Подобные зелья сейчас вообще не готовили, и Кэл даже представить не мог, насколько нужно быть отсталым, чтобы верить в подобную чушь.
– И тебе здравствуй, – негромко заметила Алва.
Она тоже была на месте и сейчас методично рвала уже ненужные бумаги, желая избавиться от мусора перед новым годом. Дурацкая примета, конечно, что следует в новый год входить чистым телом, душой, делами и всем остальным, чего пожелает сердце, но Алва следовала этой маленькой традиции неукоснительно.
Кэл чуть улыбнулся, на мгновение зависнув на изящных движениях тонких запястий своей помощницы, но тряхнул головой, прогоняя наваждение. Тайг широко улыбнулся, вешая дубленку на заскрипевшую вешалку.
– Привет трудоголикам, да. Алва, тебе точно не нужны эти бумаги?
– Нисколько, – и она нарочито резко разорвала еще тонкую стопку. – Ты бы убрал дубленку на стулья. Вешалка сломается скоро.
Тайг пожал плечами и привычно уселся на свой стул.
– Сломается – переложим. Что у нас на повестке дня?
– Где встречать новый год, – брякнул Кэл и улыбнулся, заметив несколько недоуменный взгляд друзей. – Что? Мы за выходные все равно ничего не сделаем, зацепок почти нет.
– А информация от Томаса так и не пришла, – недовольно согласилась Алва.
Кэл только весело переглянулся с Тайгом. Умница Алва просто ненавидела, когда порученное ей дело затягивалось, даже если не она была причиной задержки. Хотя Алва, конечно, прекрасно знала, что ее запрос выполнят теперь, хорошо, если через неделю после праздника. В Центральном сыске частенько начинали готовиться к смене года за четыре-пять дней, так что в принципе с начала этой недели ждать ответа было бесполезно. Но Алва все равно нервничала, хоть и не подавала виду.
Эта черта в Алве не менялась ни разу с того момента, как они познакомились. Мама называла это перфекционизмом, Кэл же про себя обозначил такое поведение упрямством с побочными осложнениями. Алва не стремилась быть идеальной, нет, она всегда была достаточно умной, чтобы понимать – идеала не существует. Но ведь всегда можно сделать близко к тому, не так ли? Хотя, признаться, Кэла сначала это раздражало.
Алва была на год младше их с Тайгом и только перешла на пятый курс, когда они встретились. Кэл четко помнил первую встречу. Он тогда лишился напарника: сокурсник был вынужден уехать из столицы по личным причинам, а Алва осталась без пары при переходе потому, что под конец четвертого курса серьезно заболела и элементарно не успела найти напарника. А ведь могла бы уйти на целительство, у нее именно эта категория заклинаний получалась прекрасно, но Алва настояла на атакующих, и только благодаря этому они познакомились. Куратор шестикурсников представил Кэлу обманчиво хрупкую и на первый взгляд даже застенчивую девушку с большими глазами и невероятно открытым взглядом. По-моему, он тогда чуть не влюбился, но, поразмыслив, принял над Алвой шефство и вскоре стал считать пятикурсницу младшей сестрой. Да уж, сколько они с того момента вместе прошли… Начиная с повторения основ, которые Кэл знал, но за давностью несколько позабыл, и заканчивая общим дипломом, в котором в теоретической части его вклада была разве что одна десятая, зато в практической Кэл описал весь опыт, который он получил за время работы в сыске. Правда, заклинание они усовершенствовали вместе, добавили мощности к одному из самых слабых заклятий, на свой страх и риск переплетя аж четыре сети. Новое заклинание не создали, просто сменили рисунок, но экзаменационная комиссия, включая декана Кроули, осталась довольна. Кэлу тогда присвоили сразу третий ранг из-за работы, Алва получила первый, как все обычные студенты. Впрочем, она не жаловалась, это Тайг на студенческой попойке в честь выпускного долго бухтел и жаловался на несправедливость.