Лунный ад (Сборник)
Шрифт:
— Сними Покров Матери, декалон.
Грайт почувствовал прикосновение рук сарнов и услышал странный, едва уловимый шелест — с него сняли Покров, затем ему в глаза ударил нестерпимо яркий свет, заставивший его зажмуриться. Через несколько мгновений Грайт осторожно открыл глаза и увидел, что освещение в подземелье действительно неестественно яркое: на стенах и потолке горело множество гигантских атомных светильников, рассыпавших вокруг себя сверкающие снопы искр.
Грайт огляделся. Внимание его привлек огромный куб гранита.
Мать сарнов восседала на троне в окружении восьми Матерей городов и одиннадцати гвардейцев личной охраны, которые вдруг как будто бы материализовались из воздуха. Грайт повернул голову и увидел Дею, возникшую словно из небытия. Они посмотрели друг другу в глаза и улыбнулись.
Гвардейцы между тем один за другим подходили к большому чемодану, лежавшему на столе, и укладывали туда нечто невидимое. Декалон стояла возле чемодана, аккуратно разглаживая невидимые складки каждой вещи, прежде чем уложить ее на дно.
— Разве Закон не гласит, что никто — будь то человек или сарн — не может быть дважды осужден за одно и то же преступление? — вскинув голову, спросил Грайт. — Вчера мне уже предъявили обвинение, меня допрашивали и освободили. И разве не гласит Закон, что никто — будь то человек или сарн — не может быть осужден без предоставления ему возможности защиты, если только он сам не отказывается от этого права?.. Ни я, ни эта женщина, Дея, не совершали никаких преступлений. Пользуясь нашим правом, мы просим объявить причину нашего ареста.
Немигающие глаза Правительницы закрылись и через несколько мгновений медленно открылись вновь. Ее могучее тело оставалось неподвижным. Матери городов тоже не двигались и даже как будто не дышали.
Прошло еще какое-то время, прежде чем Правительница заговорила с характерным мелодичным акцентом сарнов:
— Закон, о котором ты говоришь, — это Закон Матери. Я обещала всегда придерживаться его, за исключением чрезвычайных ситуаций. Сейчас, Грайт, и есть та самая чрезвычайная ситуация. Ты, эта женщина и еще несколько человек пытались организовать заговор против сарнов и против меня. Это и есть обвинение, а обвинителем являюсь я. Что ты можешь на это ответить?
— Закон гласит, что тот, кому предъявлено обвинение, имеет право обдумывать свой ответ в течение двадцати четырех часов. Обвинение должно быть подкреплено доказательствами, только тогда обвиняемый может признать свою вину. Если Мать сарнов является обвинителем, могу я спросить: на каких фактах основано обвинение?
Глаза Правительницы холодно сверкнули. Едва заметная улыбка пробежала по ее тонким губам, когда она взглянула на Грайта. Сарны гордились тем, что четыре тысячелетия их правления на Земле в ранг закона было возведено милосердие.
Сарны были справедливы — ни один человек не мог бы утверждать обратное. Так считала Мать, которая в силу своего долголетия отстранилась и от сарнов, и от людей, взирая на тех и на других с недосягаемой высоты своего трона.
— Сейчас та самая чрезвычайная ситуация, Грайт, — мягко повторила Правительница. — Тем не менее я дам тебе двадцать четыре часа. И этой женщине, Дее, тоже. Декалон, отведи их в пятнадцатую камеру Дома Камней.
Декалон и ее гвардейцы молча шагнули вперед. Грайт успел улыбнуться Дее, прежде чем их окружили могучие сарны и повели по длинному, слабо освещенному коридору.
— Дом Камней, знаменитая тюрьма сарнов, — мысленно обратился Грайт к Уэру. — Уэр… Уэр!
— Я иду, Грайт, — отозвался техник. — Я приду к тебе через час. Не волнуйся и не вызывай меня слишком часто, я установил постоянную связь с тобой и могу спокойно следовать за твоими мыслями… А небо, как я и предполагал, затянули тучи. Сегодня будет очень бурная ночь.
— Без посторонней помощи мы отсюда не выберемся, — вздохнула Дея.
— Не очень-то я надеюсь на эту помощь, — невесело улыбнулся Грайт.
Грайт задумчиво ходил по камере из угла в угол. Декалон и ее гвардейцы ушли, а старый сарн-надзиратель включил телеаппаратуру и тоже удалился, шаркая ногами по коридору.
Грайт остановился посреди камеры, попытавшись сконцентрироваться. Дея неподвижно сидела на стуле у стены, глядя куда-то вдаль широко раскрытыми глазами. Затем она медленно поднялась и посмотрела на Грайта.
— Здесь где-то рядом сарны… Не меньше десяти, — сказала она. — И они такие же заключенные, как и мы. Они знают секреты лаборатории Матери.
— Не говори вслух, — обратился к ней Грайт на ментальном уровне. — Тут наверняка установлена подслушивающая аппаратура!
Дея улыбнулась:
— Телепатическое общение требует слишком больших усилий, а нам не стоит сейчас тратить силы зря — они нам еще понадобятся. Так что давай лучше говорить. Пусть подслушивают…
Грайт кивнул:
— Да, где-то рядом не меньше десятка сарнов, и все они ученые. Но единственное, что я могу уловить в их мыслях, — это Эзир и приборы.
— Я скоро буду у вас, — услышали они ментальное послание Уэра. — А тучи все больше сгущаются. Сегодня выдалась темная ночь.
Глава десятая
Мать сарнов молча указала пальцем на стену, и через мгновение одна из секций стены открылась. За ней оказался большой компьютерный экран и клавиатура.
— Вероятно, он уже ниже шестого уровня, — спокойно произнесла Правительница, в то время как Матери городов начали в тревоге переглядываться.