Лунный мотылек
Шрифт:
– - Ну, как продвигается расследование?
– - с набитым ртом поинтересовался Ролвер.
– - Пока хвастаться нечем. Но ведь я могу рассчитывать на вашу помощь?
Ролвер коротко всхохотнул:
– - Если вам помогут мои наилучшие пожелания.
– - Нет, у меня конкретная просьба. Я хотел бы попросить у вас раба. На время.
Ролвер оторвался от еды.
– - Это еще зачем?
– - Пока не могу сказать. Но, поверьте, не от нечего делать.
Без особой любезности Ролвер вызвал раба и приказал ему отправляться
На обратном пути Тиссель зашел в контору Экспорта-Импорта. Велибус поднял взгляд от счетов.
– - Доброе утро Сээр Тиссель.
Тиссель сразу взял быка за рога:
– - Сээр Велибус, вы не могли бы одолжить на несколько дней раба?
Велибус на секунду задумался, затем пожал плечами:
– - Почему бы и нет?
Явился раб, вызванный треском химеркина.
– - Такой вас устроит? Или вы предпочитаете девицу?
– Велибус обидно ухмыльнулся.
– - Этот вполне подойдет. Я верну его вам через несколько дней.
– - О, не спешите,-- великодушно махнул рукой Велибус и углубился в работу.
Тиссель вернулся на ковчег, где допросил по отдельности двух новых рабов и опять пометил что-то в своей таблице.
На Титаник мягко опустились сумерки. Тоби и Рекс взялись за весла, ковчег отчалил от пристани, заскользил по шелковой глади океана. Тиссель, сидя на палубе, вслушивался в отдаленный гул голосов, перезвон инструментов. Ковчеги покачивались на воде, там и сям трепетали медовой желтизны огоньки, вспыхивая порою арбузной алостью. Берег потемнел и стал неразличим; скоро с гор спустятся Ночные, станут рыться в отбросах, жадно вглядываться в воду...
Через девять дней "Бонавентура" по расписанию прибудет на Сирену; Тисселю приказано вернуться в Полиполис. Девять дней -- не так уж много, подумал Тиссель, но их вполне может хватить.
Прошло два дня, и три, и четыре, и пять. Каждый день Тиссель выходил на берег и как минимум один раз навещал Ролвера, Велибуса и Керсхола.
Они по-разному реагировали на его визиты. Ролвер -раздраженно и насмешливо, Велибус -- предупредительно, Керсхол -- учтиво и мягко, но подчеркнуто держась на расстоянии.
Тиссель одинаково ровно воспринимал угрюмую язвительность Ролвера, вежливость Велибуса и отстраненность Керсхола. И ежедневно, возвращаясь к себе, он делал пометки в таблице.
Прошел шестой день, за ним седьмой и восьмой, и Ролвер с грубой прямотой поинтересовался, не собирается ли Тиссель бронировать место на "Бонавентуре".
– - Да, закажите один билет.
– - Назад, в мир лиц!
– - содрогнулся Ролвер.-- Лица! Бледные, пучеглазые! Эти рыхлые рты, носы, как шишки. Плоские, дряблые лица! Я бы не вынес этого теперь, когда вдоволь пожил здесь. Вам повезло, что вы еще не стали настоящим сиренийцем.
– - Но я не собираюсь назад.
– - Вы же хотите заказать место?
– - Да. Для Хаксо Энгмарка. Это он вернется в Полиполис, в отсеке для заключенных.
– -
– - Конечно. А вы разве нет?
Ролвер пожал плечами.
– - Насколько я могу судить, он либо Велибус, либо Керсхол. Но для меня это не имеет никакого значения до тех пор, пока он носит маску и справляется со своими обязанностями.
– - А для меня имеет, и огромное,-- сказал Тиссель.-- Во сколько завтра отправляется лихтер?
– - Ровно в одиннадцать двадцать. Так что скажите Энгмарку, чтобы не опаздывал.
– - Он будет вовремя,-- сказал Тиссель.
Посетив, как обычно, Велибуса и Керсхола, Тиссель вернулся домой и сделал в таблице три заключительные отметки.
Вот они, доказательства, ясные и убедительные. Не совсем бесспорные, нет -- но достаточные для того, чтобы сделать решающий шаг. Тиссель проверил пистолет. Завтра решиться все. У него нет права на ошибку.
Рассвет выдался перламутрово-белым, словно внутренности раковины; Мирэль поднималась сквозь утренний туман. Тоби и Рекс сели на весла, и дом поплыл к пристани. Ковчеги остальных иномирян сонно скользили по морской зыби.
Тиссель пристально вглядывался в тот из них, чьего хозяина Хаксо Энгмарк убил и бросил в море. Этот ковчег двигался к берегу. Сам Энгмарк стоял на передней палубе в маске, которой Тиссель никогда раньше не видел: алые перья, черное стекло, веер зеленых волос. Тиссель не мог не восхититься его самообладанием.
Энгмарк ушел с палубы. Его ковчег приблизился к причалу; рабы пришвартовали его и спустили сходни. Тиссель, пряча пистолет в складках одежды, помчался по пристани, взлетел по трапу к Энгмарку и распахнул двери гостиной. Человек за столом удивленно поднял голову в красно-черно-зеленой маске.
– - Энгмарк, только не вздумайте...-- начал было Тиссель, но вдруг ощутил сзади сильный толчок и упал навзничь. Чья-то опытная рука обшарила его одежду и вытащила пистолет. Послышался треск химеркина и голос:
– - Свяжи руки этому дураку.
– - Человек встал из-за стола, снял алую с зеленым и черным маску -- под ней оказалось черное покрывало раба. Тиссель вывернул голову. Над ним возвышался Хаксо Энгмарк в маске Укротителя Драконов -черный металл, нос как лезвие ножа, впалые веки, три гребня на макушке. Голос под бесстрастной маской звучал ликующе:
– - Вот как легко ты попался.
– - Да уж,-- сказал Тиссель. Раб туго связал ему руки и, по щелчку химеркина, удалился.
– - Встань,-- приказал Энгмарк.-- Сядь на этот стул.
– - Чего мы ждем?
– - спросил Тиссель.
– - Двое наших парней еще не причалили. А им незачем знать, что я собираюсь сделать.
– - Что же?
– - Всему свое время,-- сказал Энгмарк.-- У нас в запасе около часа.
Тиссель пошевелил руками. Путы оказались крепкими.
Энгмарк удобно устроился в кресле.