Лунный плантатор
Шрифт:
— То есть как поехали? — оторопела Ната. — Куда поехали?
— Да куда хочешь! — пожал плечами Оболенский. — Всяко лучше пить хорошее вино в компании нежели одной.
Ната удивленно смотрела на Родиона.
— Я же сказала: я замужем!
— Ну и что? — пожал Родик плечами. — Это ничего не меняет.
— Как не меняет? — удивилась девушка.
— Да так не меняет… — сказал Родион. — Вечерок скоротать тебе все равно не с кем. Мужа твоего дома нет. Сын твой у мамы… Что еще?… Подруга? Ах, да! Подруга! Подруга твоя ускакала на романтическое
— Стойте, месье Проницательность! Это уже слишком! — запротестовала Ната. — Это тебе не проводок из машины выдернуть! Откуда ты все знаешь?
— Интуиция, барышня, — улыбнулся Родион. — Вы имеете дело с человеком интуитивно одаренным и я бы даже сказал разносторонне талантливым…
— Однако от скромности ты не умрешь, — вставила Ната.
… — Как говорил мой друг Костя Остенбакин: «Здесь пахнет радугой!» Поэтому я с удовольствием проведу этот вечер с вами, если вы все-таки назовете свое имя.
— Ну… Допустим… Меня звать Ната, — все больше поражаясь нахальству молодого человека проговорила девушка. — Но почему, в конце концов, ты взял, что я захочу провести этот вечер с тобой?
— Потому, что пить коллекционное «Шато де Турель» в одиночестве, — название вина Родик произнес на чистом французском. — По меньшей мере пошло, мадмуазель!
Этого вполне хватило для того, что бы сразить Нату на повал. Она поняла, что готова мчаться с этим человеком хоть на край света.
«Это судьба — решила она, не говоря ни слова села в машину, бросила розы на заднее сиденье, туда же переложила пакет с вином и сыром и дернув за ручку чуть приоткрыла переднюю дверь со стороны пассажира».
Родион так же молча сходи на остановку за чемоданчиком и, вернувшись, уселся на переднее сиденье.
— Куда едем, месье Проведение?
— Куда хочешь, — пожал Родион плечами…
Глава девятая
В которой Родион Оболенский доказывает, что владеет дедукцией не хуже самого Шерлока Холмса, а Натка Дуренбаум понимает, что все действительно проще пареной репы
…Пожал Родион плечами и добавил:
— Хоть на Луну!
— Годится! — улыбнулась Натка, завела машину и тронулась с места.
И замелькали за окном автомобиля огни ночного города, яркие, манящие, огни тщеславия: зазывающие огни витрин, крикливые огни вывесок, глупые огни светофоров, суетливые огни автомобильных фар, паникующие огни стоп-сигналов, штрих-пунктирные огни уличных фонарей, пикантные огни окон в жилых домах.
Город был похож на фосфоресцирующий медовый пряник.
А из окна машины жизнь видится нам совершенно другой нежели со стороны пешеходного тротуара. В машине вы словно движетесь над жизнью, глядя на нее как бы извне. Но стоит открыть дверцу и ступить на грешный асфальт, как вы тут же окунаетесь в другие реалии. Жизнь вихрем захватывает вас и по спирали втягивает ваше легкое и беспомощное, как щепка на гребне океанской волны, тело в пучину городского мродоворо… э… водоворота. И вам уже все нипочем, потому,
Потому, что каждый из нас — звено бесконечной гусеницы-толпы. И ползет эта гусеница по железобетонным листьям города-дерева, вползает в дупла подъездов, поднимается по лианам лестниц, протискивается в щели квартир, укладывается в коконы постелей в надежде когда ни будь стать бабочкой. А бабочками увы становятся не все, потому, что некоторым и гусеницей живется неплохо…
Ната оторвала взгляд от дороги и с интересом посмотрела на своего нового знакомого. Родион, развернувшись на сиденье вполоборота смотрел на нее и как-то загадочно улыбался.
— Расскажи, — попросила Ната.
— Что рассказать? — поинтересовался Родик.
— Как это у тебя получилось?
— Да очень просто, — отмахнулся Родион. — Если ты думаешь, что твоя дурацкая сигнализация как-то защищает этот автомобильчик от угона…
«В самом деле, — подумала Натка. — Я все-таки действительно форменная дура! Он же залез под капот моей „девочки“, а сигнализация даже не пикнула! Э-ге…»
… — В общем, продолжал Родик, твою машинку можно угнать в два счета, если задаться такой целью.
Запомни. Захотят угнать именно твое авто, то ты хоть цепями его к тротуару прикуй — все равно угонят! У нас мастера — еще те есть!
Знал я одного мальчугана тринадцати лет — известный в определенных кругах угонщик по имени Гаврош или просто Гаврик… Ну, Гаврош — это конечно была его кличка, а имя настоящее, я у него не спрашивал. Так вот, Гаврик мог угнать любой автомобиль. Хоть «Мерседес», хоть «Вольво», хоть там «Порш» или «Ферари». Любой. Единственная работа за которую он не брался — это угон грузовиков и больших джипов, потому как росточка был маленького и просто ногами до педалей не доставал! Так-то!
— А сам-то ты чем занимаешься? — осторожно спросила Ната. — Тоже по этом… По автоугонному делу?
Оболенский рассмеялся.
— Милая моя барышня! Посмотрите на меня. Разве я похож на угонщика?
— Ну… — сказала Натка. — Если бы я хоть раз в жизни видела настоящего угонщика, то наверное смогла бы сказать — похож ты на него или нет. А так…
— Я тебя уверяю, — улыбаясь заверил девушку Родион, что ни одного автомобиля я в жизни не угнал. Я… Как бы это сказать… Исповедую немного другие ценности!
— Да!? — усмехнулась Натка. — А почему ж ты тогда так лихо вскрыл мою машинку? Да еще ухитрился вязанку роз под капот уложить, а?
— Ну… — Родион пожал плечами. — Просто я умею это делать.
— Значит ты все-таки угонщик?
— Не-а, — покачал головой Родион. — Например, еще я могу водить грузовики. Но это не значит, что я водитель грузовиков. Логично?
— Хм, — Ната поджала губки. — А с тобой интересно!
— То ли еще будет! — обнадежил ее Родик.
— Я уже чувствую, — сказала она. — На самом деле я не про это хотела спросить.