Lurk
Шрифт:
— Это навязанная МакКоллом правильность?
Он молчит и мысленно тянется к Лидии, которая пускает его в свои мысли — глубоко, под самую корку, в самые темные уголки своего сознания, в свои недавние размышления об их отношениях. Стайлз увидел ее изменившееся к нему отношение, но не мог утонуть в нем полностью, потому что в реальности его все еще сдерживала Кира.
— Слушай, я не настраиваю тебя против Скотта, Стайлз. В отличие от твоей подружки я люблю тебя по-настоящему. Я увидела в тебе потенциал еще до того, как ты стал видным парнем, а она стала течь на тебя только недавно, — она чеканит слова остро
— Почему выбор пал на меня?
— Потому что ты достоин большего, — она пожимает плечами, и становится ясно — она лжет. Лжет, но Стилински это не беспокоит. — Тебе стоит перестать жить ради других, — она приближается к нему. Охрана врывается в туалет и пытается вытолкать парочку на улицу. Но Хейден слишком уставшая, а Лиам слишком злой. — Тебе стоит пожить ради себя. Ты можешь горой стоять ради Скотта: я видела в твоей голове, сколько вас связывает. Но ты… — она сникает до шепота. — Ты должен перестать беспокоиться о других, потому что они о тебе не шибко-то думают.
Лидия цепляется за ситуацию из последних сил. Перед ее глазами все размывается, голоса становятся приглушеннее, а постороннего шума и вовсе не слышно. Стайлз выталкивает ее, а она чуть ли не во все горло кричит, чтобы он шел к ней, чтобы он бежал от Киры и шел к ней, потому что он нужен ей, а Кира использует его для чего-то.
Кира лжет! Она обманывает!
— Где по-твоему пропадали Скотт и Лиам эту неделю? Все дело в том, что Данбар жил мечтой занять место МакКолла, но ты ему мешал, потому что относился к нему с недоверием. А когда ты отдалился — он воспользовался ситуацией и настроил против тебя МакКолла. Он не нужен вашей стае, и эта полоумная Ромеро тоже.
— Как он настроил? — тихо спросил Стайлз. Лидия не знала, что он чувствует. Его эмоции были больше не доступны ей.
— Сказал, что ты соблазнил Эллисон. Но он поплатился, — она пожала плечами, — я соблазнила Хейден. Теперь он больше не помеха тебе.
Лидия билась в агонии, чувствуя слезы — уже свои. Она видела перед глазами собственную комнату, но закрывала глаза и возвращалась к Стайлзу. Она хотела его утешить, забрать его боль и сказать, что Кира лжет, что Лиам не делал ничего подобного, что Кира ведет двойную игру. Она посылала образы, она кричала, заливаясь слезами, но Стайлз блокировал ее. Стайлз выдворял ее, погружаясь в глубину мрака, в этот нереальный безобразный мир гедонизма и низменных желаний.
— Ты должен насытиться, Стайлз, — Кира поднимает голову и понимающе кивает. А потом она концентрирует свой взгляд на Стилински так резко, что Мартин понимает в мгновение ока: Юкимура смотрит на нее. — А ты, — цедит она сквозь зубы, — убирайся!
Лидия прогибается в позвоночнике и разрывается в каком-то нечеловеческом крике. Яркий свет врывается в мрак, эмоции Стайлза, слившиеся с ее собственными, создали бешеную консистенцию.
Больно терять его. Лидия ведь больше не может удерживать его — он теперь с Кирой. Он теперь учится дышать без нее. А Лидия задыхается. Ей больно. И она не может перестать кричать даже после того, как в комнату врывается обеспокоенная мама и пытается ее успокоить.
— Все кончено, мам, — она рыдает в ее руках, все еще изгибаясь, словно ее бьют током. — Мы потеряли Стайлза. Я потеряла его…
Мать понимающе обнимает и не говорит ни слова, а за окном постепенно наступает рассвет.
6.
Следующим днем Лидия сбрасывает с себя амебную скорлупу и уверенно открывает двери школы, тут же становясь еще одной тенью школьных коридоров. Она выше поднимает подбородок и начинает медленно идти по коридору, каблуками отчеканивая каждый шаг. Ее глаза — красные от слез, но в них через край плещется уверенность и…
Жесткость.
Девушка направляется прямиком к Кире, которую видит издалека. Она держит свои эмоции под сухим контролем и больше не задается вопросами. Сегодня она так и не смогла уснуть, но это даже пошло на пользу, потому что она все-таки признала: вытравить из Стайлза Киру у нее не получится. Очень уж хорошо она промыла ему мозги.
Но медленно гнобить Киру — это выход. И пусть Лидия не располагает такими козырями, как Юкимура, у нее все же припрятан туз в рукаве — Стайлз все еще влюблен в нее. И она сделает все ради него. Она будет вести такую же двойную игру, как и Кира, будет скрывать свои истинные мотивы и двигаться к цели постепенно.
Мартин подошла к Кире, та улыбнулась и, повернувшись к конкурентке, громко захлопнула дверцу шкафчика.
— Я тебя… сгноблю со свету, — цедит она сквозь зубы, а затем гвоздит Киру к дверцам, опираясь на шкафчики по обе стороны относительно девушки. Лидия закатывает глаза, словно обдумывая возможные варианты, а потом смотрит Юкимура прямо в глаза. — Вышвырну из его жизни, как паршивую собаку.
— Но проблема в том, — Кира улыбается, потом начинает театрально наматывать локон на палец, — что вообще-то это он тебя вышвыривает из своей жизни, а не меня.
Лидия прикусывает губу, но не теряется, она выпрямляется и опускает руки. Она склоняет голову чуть на бок в стиле Лидии Мартин и улыбается.
— Может, ты и поковырялась в его голове, вспотрошила все его воспоминания и нашпиговала его своими дурацкими философскими концепциями. Но есть кое-что, что он прячет даже от тебя. И о чем известно мне. А это значит, что между вами все-таки есть секреты.
Кира списывает ее слова на блеф, но Лидия интуитивно чувствует, что этот разговор ей нравится, что Кира готовится к предстоящему гноблению с каким-то нечеловеческим предвкушением.
— Он по-прежнему любит меня, — она произносит эти слова с теплотой и добротой, словно они старые-добрые подруги, решившие поделиться секретами за чашкой чая. — Я знаю, что ты используешь его для каких-то своих идиотских целей. И точно так же я знаю, что он использует тебя, чтобы добиться меня.
Лидия улыбается, а затем приближается к Кире и шепчет ей на ухо: