Лууч. Затмение
Шрифт:
– Прошу вас, – сказал я вслух моему ментальному гостю. – Присаживайтесь. Заодно будьте так любезны – покажите себя.
«Кхм. Кхм», – точно откашлялся от удивления мой следящий будущий собеседник
– Ну, здравствуй. Лууч.
– Доброе утро. Мне было бы удобнее знать, с кем я говорю, – не раскрывая все карты, сказал я, чтобы не смутить моего невидимого собеседника.
Хлопнула входная дверь. Парень посмотрел, как я устроился, вновь закрылся за собой и ушёл куда-то вглубь помещений.
– Меня зовут В. Я представляю организацию, занимающуюся
– Я вроде сохраняю контроль. Неужели вы этого не находите сами В. По крайней мере надо собой. Собой-то я уж точно владею. В какой то степени.
Ко мне подошёл парень, в тот самый момент, когда я хотел открыть рот, чтобы ответить моему гостю, но пришлось перекрыть канал, чтобы он не понял, ни где я, ни с кем говорю, оставляя формат нашей встречи только в рамках небольшой серой сферы.
– Вот ваше меню. Я буду на кухне. Когда определитесь с тем, что хотите дайте мне знать. Просто окрикните меня и я приду. Заведение наше пока закрыто. Поэтому вы будете предоставлены самому себе. А в знак доброй воли, постараюсь вас хорошо накормить, – он улыбнулся.
– Сколько в вас сердечной доброты. Вы даже не представляете, как я это ценю в человеке. Только так может человек быть собой, неся добро в любой из дней в сердцах для остальных, – парень кивнул и ушёл, а я продолжил.
– Кхм. Так мы продолжим. Скоро утро окончательно наступит, и мы, в общем шуме можем друг друга потерять.
– Ещё бы, дорогой мой невидимый собеседник. Днём эфир не такой чистый.
Я уловил, что меня всё ещё пытаются ощупать, но не могут найти чьи-то внимательные но нейтральные глаза. Вероятно В. был в полной уверенности, что сделает это легко. Его глаза были не добрые. Не злые. А именно внимательные и отречённые.
Я настроился и поймал окончательно его образ. Всё правильно, размышлял я глядя ему в глаза. Чтобы править злом и добром слитом в одну контору СК, нужно самому обладать таким высоким уровнем нейтралитета, чтобы силы света и тьмы, ходили в рядок и слушались. Я позволил ему увидеть меня, но так, чтобы он не смог запомнить мой лик, а только образ. Зато он предстал передо мной в полном почти осязаемом, но только с виду образе.
– Так кто ж ты незнакомец, мне скажи?
– Я Лууч, – патетично ответил я ему.
– Ну, здравствуй Лууч! Стоишь как Свет – обёрнутый в обличье Тьмы, – собеседник усмехнулся. – Я уж думал, не срастётся. Нелегко было тебя найти. Ты всё время будто ускользал. Вот так у тебя и вид.
– Нелестно обо мне, ты с ходу заявил, – решил я умолчать, в каком обличье тьмы я действительно был, но отметил проницательность В. по отношению к моей подкладке. – Приходится скрываться. В обличье высокой нравственности манер. Иначе каждый недоразвитый в веках, будет цепляться по недоразумению, не пониманию и не проводя границы. Которую нарушает сам себе во вред.
– А где твоё руководство В.
– Я сам руководство. Глава СК.
– Ну положим так. Только это обман. Не чистый обман. Но завёрнутый
Ты один из руководителей СК. По сути, ты её просто активный участник, организатор. Но не высшая глава.
– Всю власть нельзя держать в одних руках. Сегодня мы только говорим. Но смотри Лууч. Если ты пойдёшь против нас. Мы поставим против тебя армию. От которой тебе не поможет устоять ни свет, ни тьма.
– Не в тех глазах врага ты видишь вражий дух. Я тут не допустить, чтобы ваш мир покатился по пути кратчайшей траектории, большего зла. Чем он катится в настоящий момент. И куда ему дорога, с таким отношением к происходящему. Равновесие несмотря на твёрдость – хрупкая вещь. Ты лучше меня это знаешь В.
– Ты находишь адом наш текущий мир, – вдруг плохо скрываемое холодное презрение его сменилось чистой воды интересом. – Чем тебе плохо у нас дома?
– Несмотря на напускную благодать, она едва теплится в редких людях. Ты не из их числа. Ты не позволяешь ей окончательно рухнуть. Оберегая внешний слой этой иллюзорной скорлупы приличия. В действительности, Эллетрессия не смогла бы сюда проникнуть, если бы корни зла не распустились по всей земле. Но я здесь чтобы выжечь их и не дать ей пустить их ещё глубже в землю, чтобы она окончательно оскудела, усохла и превратилась в глыбу или мёртвый безжизненный камень.
– Ладно, Лууч. Я хочу верить, что ты мне друг, а наш общий враг – там. Куда моё внимание ещё не дошло. Но это только дело времени. Берегись, если я узнаю, что ты заодно с моим врагом. Но не бойся ничего, если ты действительно пришёл на помощь, которая нам по-хорошему и не нужна. Мы не боимся ни Эллетрессии, ни её якобы тьмы. У нас тут своя система равновесия и оно уже пришло в движение. Но я не позволю кому бы то ни было просто так его расшатывать. Как ты сделал это однажды с другим таким же, как ты сам.
– Да было. Не скрою. Но что есть страх? Да что вы о нём знаете. Ваше небо ещё не покрыто вечной тьмой. Пока. Земля тверда и не разверзлась. А слуг тьмы чуть более, чтобы ещё оставалось подобие баланса. Баланс уже нарушен. Иначе я повторюсь, не смог бы сюда попасть. Иначе Эллетрессия не могла бы сюда попасть сама. По вине вашего сотрудника Яна.
– Бывшего сотрудника, – поправил он.
– Я вынужден здесь действовать в полный размах или содействовать. Это уж как сочтешь понимать. Да, и в этом нет в этом ничего плохого. Ни для кого. При том насчёт содействия: я же не знаю какая у тебя стоит здесь жизненная программа.
– Ладно, я вижу ты упёртый молодой человек Лууч. Впрочем, другого я и не ждал… – образ его стал таять, а речь стихать пока совсем не пропала.
Это было вовремя. Я не настаивал на продолжении дискуссии о добре и зле. Я хотел есть и мир, мог подождать. Солнце осветило всё помещение, и ко мне наконец-то подошёл парень.
– Что хотите на ранний завтрак? – на его груди висел теперь значок с его именем.
– Евгений. Будьте добры. Травяной чай. Мёд. Фрукты. Орехи. Салат. Побольше зелени.