Лужа
Шрифт:
– Люда, я не брала!
– занудливо-жалобный, с варварскими интонациями голос из-за грузовика несколько перекрывает рыночный шум, и слышится звонкая "плюха".
– Я не бра-а-ла, Лю-юда!
– Еще одной кофты не хватит - пиз…ц тебе!
– Люда быстро выбирается из-за грузовика и идет на "рабочее место". Вслед за ней понуро плетется обладательница большой грязной сумки и мелких черт лица. Процесс вновь идет по кругу: подбивщица опять стоит в очереди, заказывает товар, рассматривает
Заметив ее сверху, Вася бросает вниз веревку с крючком, к которому подбивщица цепляет свою сумку. Вытянув сумку наверх и вытащив кофты,
Вася швыряет ее обратно, и все повторяется.
"Подбивка" - заурядная работа, а работать можно по-разному.
Большинство подбивщиц замотанные, уставшие от жизни люди, добывающие свой кусок хлеба. Многие и выпивают. Им все обрыдло: и товар, и хозяин, и "подбивка", да и сама жизнь. Они тянут свою лямку, по возможности халтуря, по возможности воруя, и день за днем отбывают свой номер. А что впереди? Ничего.
Вместе с тем некоторые, особенно молодые, подбивщицы находят в такой работе чуть ли не удовольствие, по крайней мере сначала.
Действуют активно, с задором, по мере сил проявляют артистические способности. Что движет ими? Сознание своей причастности к тайному
(ну хоть от кого-то!) делу? Сидящее в глубине подленькой душонки желание облапошить дурака? Юркость характера, нерастраченная, ищущая себе применения энергия молодости? Чисто "карьерные" соображения - дескать, буду стараться, не буду воровать, может, продавцом возьмут
– подъем как-никак? Не знаю. Во всяком случае, такие шустрые подбивщицы и впрямь ценятся больше, оно и понятно. Некоторые из них, завоевав доверие хозяев, и впрямь "становятся на кассу", то есть продавцами, что является по местным меркам существенным продвижением.
"Подбивка" может существовать не только на бросовый, бракованный или мертво-неходовой товар, но и на вполне приличный, качественный, который хозяину по тем или иным причинам надо сбыть побыстрее.
Организовав "подбивку", хозяин за две недели продаст то, что без нее продавал бы месяц. А время - деньги. Торговое место в Лужзоне стоит очень дорого.
Обычная, рядовая "подбивка" состоит из трех-пяти человек, но в исключительных случаях число участников может составлять тридцать-сорок и даже больше. Однажды к одной из торговых палаток в секторе "С-3" выстроилась огромная очередь - человек пятьдесят. В продаже обычные, ничем не выдающиеся свитера, а люди из-за них - чуть не в драку. И так день, другой, третий. Что за чудо? Окрестные торгаши судили, рядили, но разоблачить "подбивку" не смогли: уж больно масштабы небывалые! К тому же к палатке новые мешки с товаром подкатывают настоящие лужниковские носильщики, а из покупателей никто назад сумки с товаром не сует. Нет признаков "подбивки"!
Торгаши - народ завистливый. Если у соседа товар хорошо идет - это нож вострый! В лепешку расшибусь, а достану такой же товар, тоже
Черкизовском рынке, в таком-то контейнере. И совсем недорого, да вот беда: продают там только большим оптом, надо минимум на пятьдесят тысяч долларов брать, а то и разговора нет.
Делать нечего, "жаба душит", скинулись торгаши, другой и третий, призаняли еще денег и выложили на Черкизовском пятьдесят тысяч. И стало у них не то что свитеров, а мешков со свитерами много-много. А каждый мешок, считай, чистое золото.
Только смотрят: на следующее утро нет той великой очереди, как ветром сдуло, и продавцов вчерашних удачливых нет. Екнуло сердце, но стали те свитера продавать, и за день с трех мест три свитера продали. Все поняли торгаши, да только поезд ушел. Организовали было свою "подбивку", но толку мало. И нет теперь в Луже тех торгашей, другого и третьего, они от кредиторов прячутся. А свитера, небось, есть, так и лежат в мешках, если не сожгли их торгаши со злости.
А дело, узнали потом, было так: не могли однажды черкизовские барыги хитрые свои свитера продать и решили организовать в Луже
"подбивку" сильную, небывалую, а подбивщиков набрать не в Луже, а на
Черкизовском, чтобы рожи их были местным торгашам незнакомые, даже случайно чтобы не узнали. И чтобы подбивщики товар обратно в палатку не сдавали, а тащили на склад, специально для этого арендованный. И оттуда товар, вновь уложенный в фабричные мешки, штатные лужниковские носильщики катили на телегах опять к палатке.
Такие они, черкизовские: и неходовой товар продали одним махом, и денег заработали. А что троих лужниковских разорили, так на то и щука, чтобы карась не дремал.
Заканчивая разговор о "подбивке", отметим, что она очень мешает торговать соседям, поскольку трется и мнется перед их прилавками, витринами и загораживает товар. Соседи ругаются. Если хочешь снять, скажем, борт грузовика на Южном Ядре, хозяин машины обычно спросит:
"Ты с "подбоем" или как?" Если с "подбоем", возьмет дороже или вообще место не сдаст. Ради не существующей сейчас справедливости прибавим, что очередь за товаром может стоять и без "подбивки", а все покупатели могут быть настоящими. Увы, это бывает редко.
Технология местной власти
Официально в Луже охрану порядка несет некое ИЧП "Гарант", что явствует из надписи на шевронах темных форменных курток его сотрудников. Они охраняют беспорядок на автостоянках, входах-выходах и вообще по периметру Лужзоны. На самой территории рынка близкие функции взяли на себя некие молодцы в зеленых куртках или жилетах с надписью "Сервис". "Сервисы" проверяют у торгашей наличие торговых билетов, смотрят, чтобы "витрины" не вылезали за пределы торговых палаток, улаживают споры между самими торгашами, между торгашами и покупателями ("У тебя глаза где были, когда ты покупал?") и вообще являются фигурами, олицетворяющими порядок (беспорядок?).