Львица
Шрифт:
Нет, графиня ее бы не поняла. А вот старый шаман понял бы. И был бы очень доволен.
– Нам нет нужды беспокоиться, что Лайон проявит к тебе хотя бы малейший интерес, – говорила тем временем тетя Патриция. – Он подпускает к себе женщин только в качестве любовниц. Его последняя пассия, если верить слухам, некая леди Сесиль. – Графиня хмыкнула и продолжила:
– Леди, надо же! Шлюха – вот ее настоящее название. Она вышла замуж за человека в два с половиной раза старше себя и наверняка начала путаться со всеми еще до окончания свадебного торжества.
– А разве
– Старый козел умер, – отрезала тетя. – Но не так уж давно. Ходят слухи, что леди Сесиль мечтает заполучить Лайона в качестве второго мужа.
– Не думаю, что он может жениться на женщине с плохой репутацией, – заметила Кристина. – Но если ее называют «леди», Значит, она не может быть доступной женщиной. Разве не так? – спросила она, хмурясь от такой противоречивой ситуации.
– Ее принимают в обществе только из-за титула. У многих замужних женщин есть романы на стороне. И безусловно, все мужья имеют любовниц, – сказала тетя Патриция. – Подобные нравы возмущают меня, но мужчины всегда будут следовать своим низменным инстинктам, ведь так?
Ее тон не располагал к дискуссии.
– Да, тетя, – кивнула Кристина со вздохом.
– Лайон сейчас редко появляется в обществе, – продолжала графиня. – Он уединился сразу после смерти своей жены.
– Может, он все еще скорбит о жене? Он показался мне таким незащищенным.
– Ха! – фыркнула тетя с издевкой. – Лайона как только не называли, но никто еще не говорил, что он «незащищенный». Не могу представить себе мужчину, скорбящего об умершей жене. Ведь они настолько погружены в собственные удовольствия! Когда же им думать о других?
Наконец экипаж остановился перед домом Бейкеров, и беседа прервалась. Кристина испытала огромное облегчение, когда лакей открыл дверь кареты. Она несколько раз глубоко вдохнула и последовала за тетей по ступенькам.
Легкий теплый ветерок охладил ее лицо. Кристине очень хотелось вытащить все шпильки из волос и распустить тяжелые локоны. Но тетя ни за что не разрешала оставлять волосы распущенными. Мода требовала либо коротких локонов, либо замысловатых причесок, напоминающих корону. Кристина отказалась обрезать свои непокорные кудри и теперь вынуждена была мириться с этой пыткой из шпилек.
– Надеюсь, здесь ты справишься, – саркастически заметила графиня, прежде чем постучать в дверь.
– Я вас не подведу, – ответила Кристина, зная, что тетя хотела услышать именно эти слова. – Правда, вам не стоит волноваться. Я достаточно сильная, чтобы противостоять кому угодно, даже льву.
Ее шутка не понравилась. Графиня поджала губы и оглядела племянницу с головы до ног.
– Да, ты сильная. Совершенно очевидно, что ты не унаследовала ни одну из ужасных черт твоей матери. И спасибо за это Господу. Джессика была такой бесхарактерной!
Кристина сдержала гнев, хотя это ей далось с трудом. Она не должна была показывать тете, как ее задевают эти пренебрежительные слова. Хотя она уже прожила с тетей больше года, ей по-прежнему было трудно понять, как одна сестра может быть столь вероломной по отношению к другой. Графиня не
Притворство становилось для Кристины невыносимым. Природа не наградила ее терпением. И Мерри, и Черный Волк говорили ей о необходимости обуздывать свой норов. Они предупреждали ее и о бледнолицых. Но она сама должна была пройти этот путь. Черный Волк боялся за ее безопасность. Мерри тревожилась за ее душу и сердце. И все же они оба отвергли ее мольбы позволить ей остаться. Ведь нужно было сдержать обещание, независимо от того, сколько жизней будет унесено, сколько сердец разбито.
Но если она сумеет выжить, то сможет вернуться домой.
Кристина поняла, что хмурится, и немедленно взяла себя в руки. Дворецкий лорда Бейкера как раз открыл дверь. Улыбка твердо оставалась на своем месте на протяжении всех продолжительных представлений Кристины гостям и гостей – Кристине. Присутствовало всего двадцать человек, большинство из них – пожилых, и стало быть, пришлось выслушивать бесконечные рассказы о многочисленных болезнях. Судя по всему, тема эта увлекала всех.
Лорд Бейкер предложил графине руку, и она неохотно оставила Кристину в одиночестве. Кристина сумела отговорить трех джентльменов, действовавших из самых лучших побуждений, от попыток проводить ее в столовую. Она сделала вид, что ей нужно подняться наверх, в дамскую комнату. Когда она вернулась на первый этаж, то увидела, что гостиная пуста. Кристина посмотрела через плечо, чтобы убедиться, что за ней никто не наблюдает, и заторопилась в противоположный конец узкой, длинной комнаты: она заметила за стеклянными дверями балкон. Кристина хотела только украсть несколько драгоценных минут блаженной тишины.
Но ее надежда оказалась напрасной. Едва она подошла к нише, как вдруг почувствовала чей-то взгляд. Кристина застыла, сбитая с толку ощущением опасности, которое охватило ее, потом медленно повернулась.
В противоположном конце гостиной стоял маркиз Лайонвуд и пристально смотрел на нее.
Лев преследует ее. Она потрясла головой, отгоняя непрошеные фантазии, но все же невольно попятилась. Ощущение опасности не покинуло ее, оно заполнило собой все пространство, вселяло тревогу, сбивало с толку.
Лайон продолжал смотреть на нее. Выражение его глаз было напряженным, почти мрачным. Кристина почувствовала себя будто в западне. Когда он внезапно выпрямился и, оттолкнувшись от стены, направился к ней, она сделала еще один осторожный шаг назад.
Лайон двигался грациозно, словно хищник. Он не остановился, когда подошел к ней и заставил ее отступить через арку, в ночь.
– Что вы делаете, сэр? – прошептала Кристина, стараясь скрыть волнение и говорить возмущенно. – Это же неприлично, не так ли?