Львиной Тропой. Пульс
Шрифт:
Эдея замолчала. Мои спутники переглядывались, не стесняясь улыбок. Они были счастливы оттого что все злодеяния, совершённые колдуньей Эдеей – не её вина. Не Мама Иди это делала. Допустим. Они верят, я тоже верю, но поверят ли все остальные? Как объяснить это другим кадетам нашего Сада, обитателям Сада Трабия, жителям Делинг-Сити? Что все преступления, совершённые волшебницей Эдеей – не её вина, а происки чужой злой воли? Боюсь, что никак. Наверно Матроне не стоит пока появляться на людях.
– Мне нужна ваша помощь, юные сииды, – Эдея, видя поддержку своих
– Я слышал, – воскликнул Зелл. – Правительница Эстара в период Колдовской Войны!
– Это так, – подтвердила Эдея. – Никто не знает где она сейчас. Некоторые из гальбадианских военных считали что я – это она. Адель никогда не стеснялась использовать своё могущество в утолении своих амбициозных желаний. Я боюсь, что Ультимеция оставила меня, чтобы вселиться в её тело. Тогда она получит вместо марионетки грозного союзника. Мощь Адель и знания колдуньи из будущего не оставят камня на камне в нашем мире.
Не смотря на сказанное Эдеей, мой разум мог фокусироваться лишь на одном моменте.
– Матрона, что произошло с Риноа? – спросил я.
– Это та темноволосая девушка? Не знаю, смутно помню… А что с ней произошло?
– После боя… – я замешкался, пытаясь подобрать слова. – Она не приходит в сознание. Холодная, лежит неподвижно.
– Риноа умерла?! – встрепенулся Сид.
– Нет! – вырвалось у меня. Окружающие удостоили меня изучающих взглядов. Смутившись, я отвернулся в сторону уходящего к океану мыса, на котором возвышался старый маяк.
– Скволл, я понимаю что ты чувствуешь, – произнёс Крамер. – Но наши бойцы вправе знать о финале сражения. И о том, что нам грозит в ближайшем будущем. Ты должен поставить их в известность. Помни: сражалась не только Риноа. Все сражались.
– Понимаю, – нехотя бросил я. – Но…
– Никаких «но»! – оборвал меня Сид. – Ты всё ещё Командующий силами Сада Баламб!
– Не вы ли меня им сделали?! – выпалил я через плечо. – Исходя из ваших же слов, Магистр Крамер, потому что боялись сами не справиться! Я не напрашивался, даже протестовал!
Сид смущённо опустил глаза.
– Эй, друг, поспокойней, – вмешался Ирвин. – Мы все переживаем за Риноа, знаешь ли! Моё мнение: Командующий не имеет право раскисать!
– Тогда как тебе такой приказ Командующего: возьми своё ковбойское мнение и засунь куда поглубже! Впрочем, как и все остальные! – стоило это произнести, как я почувствовал стыд за сказанное. Что же на меня нашло? Почему упоминания о Риноа так выбывают меня из колеи? Нервы, всё это нервы. – Извините… Не хотел.
Или всё же хотел? За моей спиной воцарилось молчание. Кажется, все обдумывали мой срыв и резкость высказываний.
– Так что там с Эллоной, Адель и волшебницей из будущего? – спросил Зелл.
– Цель Ультимеции – захват Эллоны, – после коротких раздумий ответила Эдея. – Волшебница умеет подавлять чужую волю, манипулировать сознанием. Это её конёк. Я всё это время будто бы находилась в клетке, но часть её замыслов осталась для меня открытой.
– Я понял, – воспользовавшись паузой, произнёс Ирвин. – Она хочет отправиться ещё дальше в прошлое.
– И зачем? – спросил Зелл.
– Сжатие времени, – пояснила Эдея. – Сильнейшее колдовство, когда прошлое, настоящее и будущее сливаются в один миг.
– И что тогда станет с миром? – снова спросил Динхт. – Не представляю как это вообще возможно. У нас в Саду есть один эксперт, так он утверждает что временная магия…
– Пара-магия, Зелл, – поправила Квистис. – Если ты о Даггерте, то он и не со временем работает, а с процессами в организме. Но когда речь идёт о волшебницах, тут общепринятые стандарты не действуют, я права, Матрона?
– Да, Квистис, – печально согласилась Эдея. – Мы – Дочери Хайна, в нас заложена часть его божественной сути. Пределы нашего могущества зачастую скрыты даже для нас самих же. Оставаясь одержимой духом Ультимеции, я всё же пыталась как-то сопротивляться. Я помню как она пыталась убить вас и всячески этому противилась, ослабляя её. Но она в разы сильней меня, будто бы её сила – это сила нескольких колдуний… То, что она пытается сделать, сжать время, невозможно по меркам обычных людей, по меркам магов, даже таких талантливых как вы, но сила волшебниц – это нечто совсем иное.
– Так, и что же нам делать? – спросил Зелл.
Ответа не последовало. Обернувшись, я увидел как все смотрят на меня.
– Ты вообще слушал? – спросила Сельфи.
– Да, значит всё просто – не дадим ей найти Эллону, – ответил я. – Возвращаемся в Сад. Все. Матрона, вам не стоит оставаться без присмотра. Сами понимаете.
– Конечно, Скволл, – печально согласилась Эдея. – Я понимаю. Даже настоятельно этого прошу. Если Ультимеция снова попробует…
– Давайте только о грустном сейчас не будем! – воскликнула Сельфи. Все молча согласились и направились в сторону Академии.
– Матрона, – позвал я жену Крамера. – Можно вас на пару слов? С глазу на глаз.
Все с любопытством проследили как Эдея Крамер отходит чуть в сторону, подальше от каменных стен. Я проследовал за ней. Готов поспорить, что некоторые сейчас провожают меня недоверчивым взглядом. Квистис и Зелл так точно. И ещё Крамер. Откуда-то я точно это знал.
– Да, Скволл, я тебя слушаю, – тихо произнесла Мама Иди.
Я вновь подметил эту её перемену: определённо, существо, с которым мы сталкивались до этого, не могло быть нашей Матроной. Даже голос её звучал сейчас иначе, спокойный и равномерный тон, не тот помпезно-напыщенный возглас грозной повелительницы. Краем глаза я обратил внимание на её руки. Я хорошо помнил её когтистые пальцы. Сейчас руки Матроны были совершенно обычными, никаких аномалий. Тем не менее последние несколько минут я ловил себя на том, что в присутствии Эдеи моя рука невольно тянется к рукоятке ганблейда. Вновь взгляд на Матрону. Она боялась. В моём обществе, оставшись один на один, Эдея испытывала страх.