Lvl 2: Рок-н-ролльное сердце
Шрифт:
Вейдер не проявил энтузиазма по поводу раскаявшейся и исчезнувшей пленницы. Я, кстати, тоже — с меня сняли штраф за убийство. Вот уроды! Значит, к стене приковать и издеваться по обоюдному согласию — это можно, а прикончить по просьбе — штраф?! Пидорская политика, однозначно.
— Ну, как? — спросил взволнованный Вейдер.
Он таращил на меня глаза и то и дело облизывал губы, как будто его с перекура на сушняк пробило. Судьба его решается...
— Говно, — сказал я.
Уголки губ Вейдера поползи вниз. Я вдоволь насладился
— Но с паршивой овцы хоть шерсти клок. Сколько хочешь за эту хрень?
— Неужели настолько плохо? — пробормотал Вейдер.
— Сам, что ли, не видишь? Первую с третьей строки зачем срифмовал? Не было такого в оригинале. «Все мечты сбылись», а бабы нет. Противоречие. Ну а за рифмы к слову «любовь» я бы вообще яйца отрезал.
— Может быть, можно переделать?
— Ещё хуже всё усрёшь, — поморщился я. — Давай как есть, сойдёт. Тут ценителей поэзии, прямо скажем, не два вагона. Сколько денег?
Убитый наглухо Вейдер попросил пять золотых. Я дал десять.
— На вдохновение, — сказал ему. — Дольше суток не бухай. Через два дня на «Группу крови» то же самое.
— А?! — обалдел Вейдер.
— На, — поддержал я разговор. — Бизнес у нас начался, радуйся. Ты, кстати, богатыря моего не видел?
Вейдер побледнел и покосился мне в область ширинки. Я схватился за голову.
— Коляна, Вейдер! Ну что у тебя с башкой творится, а? Тебя что, в детстве старший брат развратил? Вариант с сестрой отметаю сразу.
— А, этого, который Rchn? — поднял голову Вейдер.
— Ты давай мне тут не выражайся! — погрозил я пальцем. — Пацана зовут Коляном.
— Нет, давно не видел. А что?
— Хреново... Ладно, пойду я. Дела у меня ещё.
Когда за мной закрылась дверь, я подошёл к прудику и задумчиво посмотрел на лунную дорожку. Эх, занюхать бы такую, жирную, бодрящую, хоррррошую...
— А песня-то — годная, — вполголоса сказал я, надеясь, что Вейдер не услышит. — Молодца, прозаик-писькописец.
TRACK_09
Ободрённый, даже больше скажу — окрылённый, я сам не заметил, как оказался у дверей Доротеи. Попинал, крикнул:
— Открывай, сова, медведь пришёл!
Дверь, не долго думая, открылась.
— Припёрся всё-таки, — буркнула Доротея и зевнула.
Я даже почти поверил, что спала. Если б дверь через три секунды после стука не открыла, и если бы на столе не стоял пузырь красного с двумя бокалами. Сама Доротея принарядилась в какое-то п**датое платье, до такой степени по-бл*дски ярко-красное, что я ощущал себя эпическим грешником даже просто стоя рядом.
— Ну что, — сказал я, соображая, с какой ненавязчивой фразы начать разговор, — как там твои булки?
— Проходи, попробуй, — пожала плечами Доротея и закрыла за мной дверь.
Ну, собственно, светские приличия вроде как соблюдены. А выпить — оно и опосля можно.
***
Избаловала меня Сандра, ох, избаловала своей мега-прокачкой
Но конкретно сейчас, без всяких техник, на одном голом энтузиазме, зрительных и тактильных впечатлениях мне пришлось изрядно попотеть, прежде чем я себя удовлетворил. Доротея моих мучений вообще не заметила, ей эти полтора часа показались раем небесным, как в песенке Вейдера.
— Я сейчас помру второй раз, — простонала она, когда мы, покончив со своим гнусным делом, повалились без сил на простыни. — Ты что — каменный?
— Местами — да, — тяжело дыша, отозвался я. — А вот сердце, говорят, мягкое, доброе и ранимое. Оттого бухаю много. Тяжело, понимаешь, жить индивиду без защитной ракушки...
Золото-баба, намёк поняла прежде, чем я сам его понял. Встала, халатиком принакрылась, подогнала пузырь красного со стола и два бокала. Эх, не привык я, из мелкой-то посуды... Ну да ладно, первое свидание, как-никак.
— Ну и как тебе мои булки? — игриво спросила Доротея, когда мы оприходовали по первому бокалу.
— Шикарные, — не стал я кривить душой. — За такие и жизнь отдать не жалко.
Доротея — не Вейдер, я у неё ничего не покупаю. Значит, можно и похвалить, только на пользу. Доротея и впрямь сразу расплылась в улыбке, довольная стала.
— Закурить хочешь?
Я с удивлением посмотрел на Доротею, она озорно сверкнула глазами.
— Не знал? Правду говорят, ты как в бункере живёшь. Вернули курево. Дома можно, плюс — пара заведений специальных открылась. На улице — блок.
— А давай, — осторожно сказал я.
Доротея достала из инвентаря пачку сигарет.
— Ещё чуть-чуть — и я на тебе женюсь, — пробормотал я, когда она поднесла горящую спичку.
— Вот ещё! — фыркнула Доротея и прикурила сама.
Ну реально — в рай попал, слов других нет. Затянулся, вспоминая давно забытое ощущение. Полоска здоровья чуток дрогнула, да и хрен с ней. Кто другой затеял бы проверять, как и на каких характеристиках отражается каждая затяжка. Мне, как обычно, было насрать.
— Идиотство, правда? — сказала Доротея, беззаботно стряхнув пепел на пол.
— Конечно. А что именно?
— Ну, вот это. — Она показала мне сигарету. — Создали мир, в котором невозможно ни умереть, ни даже окончательно испортить себе жизнь. Ввели туда сигареты. Могли бы сделать их безвредными, но — нет, привязали к курению здоровье и всякие характеристики, типа объёма лёгких. Зачем?..
У-у-у, у кого-то философское настроение проснулось. Ладно, поддержим.
— Идиоты мечутся между идентичностью с реальностью и её усовершенствованной версией. Никому пока в голову не стукнула простая мысль: прежде чем совершенствовать или хотя бы тупо копировать реальность, нужно понимать, как она устроена.