Львы Аль-Рассана
Шрифт:
– Вы его узнали?
– Я узнаю людей по их походке и по внешнему виду. Да, я его узнал, – сказал Тариф ибн Хассан, почесывая бритый подбородок, на котором больше не было пышной седой бороды. Он улыбнулся.
Через секунду улыбнулся и визирь Рагозы.
– Я даже не думал, что когда-нибудь встречусь с вами, – сказал он. – Вы знаете, что здесь назначена награда за вашу жизнь?
– Конечно, знаю. Я оскорблен: Картада предложила больше.
– Картада больше пострадала.
– Наверное.
– Должен ли я позволить вам покинуть город?
– Как вы меня остановите, если я вздумаю убить вас сейчас?
Казалось, визирь обдумывает это. Через секунду он подошел к маленькому столику и взял стоящий на нем графин вина. Бокалы тоже стояли рядом. Он махнул графином.
– Как вы, вероятно, поняли, у меня договоренность с хозяином таверны. Мы сейчас одни, но не совсем. Надеюсь, вы не потребуете, чтобы я это продемонстрировал.
Тут разбойник огляделся и заметил приоткрытую внутреннюю дверь и еще одну, ведущую на балкон.
– Понятно, – сказал он. – Мне следовало этого ожидать.
– Наверное. У меня есть обязанности, и я не могу вести себя совершенно беспечно, даже сегодня ночью.
Ибн Хассан принял бокал, предложенный визирем.
– Если бы я захотел вас убить, я все же мог бы это сделать. Если бы вы захотели меня задержать, вы бы уже это сделали.
– Вы упомянули об известиях. И о цене. Меня разбирает любопытство.
– Насчет цены вы должны знать. – Ибн Хассан выразительно посмотрел на свою сброшенную маску.
– А, – сказал визирь. – Конечно. Ваши сыновья.
– Мои сыновья. Я обнаружил, что очень скучаю по ним в свои преклонные годы.
– Могу это понять. Хорошие сыновья – это большое утешение. Они прекрасные люди; нам очень нравится их общество.
– Их не хватает в Арбастро.
– Печальные превратности войны, – хладнокровно ответил бен Аврен. – Что вы хотите мне сообщить?
Тариф ибн Хассан осушил бокал и снова протянул его визирю. Тот снова налил вина.
– Мувардийцы всю зиму строили корабли. На новой верфи в Абенивине. Хазем ибн Альмалик все еще с ними. Он потерял кисть руки. Не знаю, как и почему.
Теперь настала очередь Мазура задумчиво выпить.
– Это все?
– Вряд ли. Я стараюсь предлагать справедливую плату, когда чего-то требую. Альмалик Второй Картадский все это время распускал слухи насчет киндатов Фезаны. Не знаю, с какой целью. Но напряжение там растет.
Визирь поставил графин с вином.
– Откуда вам это известно?
Тариф пожал плечами.
– Я знаю многое о том, что происходит на землях, которые контролирует Картада. Они назначили большую цену за мою жизнь, помните?
Мазур долгое мгновение смотрел на него.
– Альмалик испытывает тревогу, – наконец произнес он. – Он чувствует
– Я тоже, – согласился главарь разбойников. – Это имеет значение? Если дело дойдет до армий?
– Возможно, нет. У вас есть еще что-нибудь? Более блестящая монета?
– Я уже и так много отдал, по-моему. Но есть еще одно. Новость, увы, далеко не блестящая. Армия джадитов в Батиаре. Она все же отплывает в Сорийю. Никогда не думал, что они это сделают. Я думал, они будут питаться друг другом всю зиму, а потом разбегутся.
– Я тоже так считал. Это не так?
– Это не так.
Воцарилось молчание.
На этот раз бокалы наполнил разбойник.
– Я слышал ваши стихи, – сказал он. – Пока я слушал, мне показалось, что вам все это уже известно.
Бен Аврен посмотрел на него.
– Нет. Возможно, это предчувствие. У моего народа есть обычай – скорее, суеверие. Мы громко высказываем наши страхи, в качестве талисмана: мы надеемся, что они не сбудутся, если рассказать о них вслух.
– Талисманы, как правило, не действуют, – проронил Тариф ибн Хассан.
– Я знаю, – согласился визирь. Голос его стал отрывистым. – Вы предложили хороший товар, как и обещали. По правде говоря, теперь почти не имеет значения, если вы расскажете историю Эмин ха'Назара. В любом случае, я не совсем себе это представляю. Сделанное вам предложение остается в силе: хотите стать частью армии, которая возьмет Картаду?
– Которая попытается взять Картаду.
– Я питаю большие надежды, что с вашей помощью мы ее возьмем.
Старый главарь погладил колючий подбородок.
– Боюсь, что выбор у меня невелик. Оба моих сына этого хотят, а у меня нет сил, чтобы переубедить их обоих.
– В это я не верю, – улыбнулся Мазур. – Но если вы желаете представить это так, мне все равно. Встречайте нас к северу от Лонзы. Я пришлю вам гонцов, чтобы точно договориться о времени, но мы выступим отсюда в полнолуние белой луны.
– Так скоро?
– Учитывая то, что вы мне рассказали, дело стало еще более срочным. Если другие армии выступают в поход, нам лучше сделать это первыми, как вы считаете?
– У вас есть прикрытие в тылу? В Фибасе?
– Вот куда я потратил те деньги, которые, как все считают, вы украли.
– Стены?
– И солдаты. Две тысячи из Карша и Валески.
– И они будут вам верны в войне против джадитов?
– Если я им заплачу, то думаю, что будут.
– А как насчет Бельмонте? Сэр Родриго с вами?
Мазур снова задумался.
– Пока – да. Если Рамиро Вальедский выступит в поход, то я не смогу сказать, что уверен в нем.
– Опасный человек.