Львы и Драконы
Шрифт:
Тут раздался стук. Ингви кивнул Никлису, тот распахнул дверь. На пороге стоял Джамен. В руках альдийца был клочок пергамента.
— Что у тебя, Джамен?
— Да… не знаю, как сказать, ваше величество. Эту… эту записку сняли со столба на рынке, там, где обычно вывешивают новые указы.
Слуга выглядел очень расстроенным. Ингви взял из рук записку и принялся читать. Хорошим каллиграфическим почерком там было выведено: «Люди Альды! Принимая власть демона, противную Гилфингу, вы становитесь слугами Тьмы и нет более на вас милостей Светлого. Каждую ночь один из жителей этого города будет убиваем, ибо так угодно Гилфингу. Опомнитесь, люди Альды, сбросьте власть демона, воспротивьтесь ему, обернитесь к Свету, и смертей больше не будет». Подписи не было.
— Эту бумагу успели прочесть, — пояснил Джамен. —
Ингви с досадой махнул пергаментом:
— Эх, как не вовремя! Только ведь на войну собрался… а тут…
— Что там, Ингви? — Ннаонна протянула руку за письмом.
— Держи, читай! Только вот террористов мне не хватало!
Когда гевские всадники ударили во фланг атакующим имперским волонтерам, те сперва смешались и подались назад. Но вскоре оправились и развернулись против нового противника. Сантлакцев непросто было смутить, эти странствующие рыцари всегда были готовы к перемене удачи, они привыкли получать удары. К тому же отличное трофейное снаряжение противника возбуждало алчность бродяг, так как в случае победы они смогут ограбить убитых и получить выкуп за пленных. Поэтому на правом фланге гевской армии схватка вспыхнула с новой силой.
На левом фланге андрухцы, преследуя отступающих рыцарей, подскакали к линии пешего ополчения и здесь были вынуждены остановиться. Ванетская пехота, пропустив бегущих кавалеристов, сомкнула ряды и встретила атакующих сплошной стеной щитов. Рыцари наскакивали на построенных посотенно пеших горожан, вертелись перед выставленными пиками, но взломать плотный строй не могли. Лишь один из ванетских прямоугольников удалось потеснить, ополченцы потеряли равнение в рядах и подались назад. Но соседние отряды надвинулись на всадников, которые пытались вклиниться в ванетский строй, и заставили андрухцев остановиться.
Гезнур послал правый фланг пеших наемников поддержать гевскую кавалерию, отправил к герцогу Бельвару гонца с приказом отступить левее — обойти, насколько возможно, ванетскую пехоту и ждать. Тролли, разгромив центр первой линии имперцев, остановились. Хотя они победили, им тоже крепко досталось в драке с рыцарями ок-Икерна. Теперь пришло время вытаскивать из рукава крапленую карту — Гезнур велел левому флангу наемников немного отступить, а войску некромантов — выдвигаться против правого фланга имперцев. Вторая линия гевского войска двинулась вперед, правый фланг начал наконец теснить упорно дерущихся волонтеров, левый, немного задержавшийся из-за необходимости обогнуть дымящийся холм, теперь двинулся в бой. Затрещали барабаны, рослые неупокоенные солдаты начали перестраиваться на ходу. Теперь, выйдя на ровный участок, где ничто не мешало маневру, они образовали клин, ощетинившийся блестящими лезвиями алебард. Чародеи-сержанты, задающие ритм барабанным боем, укрывались в глубине колонны, а возглавлял строй сам маршал. Он, с ног до головы закованный в тяжелые латы, шагал, выйдя из колонны на несколько шагов. Гигантский меч чародей нес, воздев острие к серому небу, и тяжелое оружие будто готовилось пронзить тучи, медленно ползущие над рогатым шлемом некроманта. Около полутора дюжин подручных чародеев, также в блестящих доспехах, следовали за ним, образуя острие клина.
Следом за армией мертвых из-за высотки выехал Гезнур, сопровождаемый свитой. Теперь наконец он мог окинуть взглядом весь имперский строй, уже хорошо был виден и неприятельский главнокомандующий — ок-Икерн размахивал мечом под знаменем с красным львом и раздавал приказы. Кенперту маршал велел взять кавалерию, возвратившуюся после схватки с троллями, и атаковать андрухцев, обходящих правый фланг, а лучникам — снова развернуться, на этот раз уже не перед строем ополчения, а за ним, под прикрытием линии щитов. К тому времени, как имперские стрелки открыли огонь по надвигающимся некромантам, сантлакцы наконец-то признали поражение и начали отходить, преследуемые наемниками и гевской конницей. В этот раз им не удалось остаться хозяевами поля и обобрать сраженных противников… На другом краю равнины, довольно далеко от линий пехоты, Кенперт Вортинский во главе тяжелой кавалерии врезался в рассыпной строй андрухской конницы…
Гезнур
Глава 33
Гравелин Серебро, тяжело ступая, прошелся перед каменной осыпью, образующей северный склон ничем не приметной горушки у входа в ущелье Гнома Арина. Тысячи глаз следили за старым полководцев — соотечественники, явившиеся из Вольных гор, да местные жители, угрюмые грузные здоровяки, хмурые мальчишки и старики, важно супящие седые брови. «Верхние» явились в огромном числе, всем было интересно поглядеть, как пришлые гномы отворят подземный чертог, о котором много говорили, да никто не помнит, где искать в него вход. На дальних склонах стояли женщины, эти не приблизились к пришельцам — то ли горцы не доверяли карликам до конца, то ли таков был местный обычай, что женщины не смеют присутствовать на важных церемониях — этого Гравелин не знал.
Теперь горцы недоверчиво глядели на Гравелина, который собирался указать портал едва ли не в двух шагах от поселения Лан-Анаров.
— Вот здесь! — объявил Серебро, опуская широкую заскорузлую ладонь на поросший мхом камень. Узловатые пальцы поползли по шелковистому зеленому покрову.
— Здесь? — недоверчиво протянул Каст дой-Лан-Анар. Лэрд переболел лихорадкой, но ради такого случая поднялся с постели и явился самолично поглядеть, как устроятся новые соседи. — А мы сколько мимо ходим…
Седой гном махнул рукой своим — чернобородые (помоложе, значит) карлики с самым серьезным видом принялись разбирать камни, завалившие склон. Оттаскивали в сторону, громоздили друг на друга, складывали неправильной пирамидой… Горцы следили издали — со склонов возвышенности, расходящихся здесь, у входа в ущелье, будто ласточкин хвост. Все молчали. Наконец под камнями показалась позеленевшая бронзовая поверхность. Массивные ворота, покрытые замысловатой вязью узора, не блестели — металл потускнел от времени, покрылся патиной. Гномы, разбирающие камни, стали работать скорей — видно было, что они еле сдерживают нетерпение. Еще бы — эта цель завершит сотни километров похода и сотни лет ожидания. Однако гномы, стараясь не подать вида, что взволнованы, работали по-прежнему основательно и неторопливо.
Наконец ворота полностью освобождены из-под груд камней. Малогорцы подались вперед, засопели, предвкушая интересное развлечение… Гравелин выпростал из-под плаща руку и высоко поднял, брякнула цепочка, скатываясь по запястью. Старый гном продемонстрировал людям и соплеменникам талисман, который веками носил на груди, у сердца — под знаменитыми латами, выложенными тонким серебряным узором. Ключ. Массивный ключ с кованой головкой, украшенной причудливыми фигурами… Смысл символов, украшающих ключ от знаменитых Врат, давно забыт самими гномами, едва ли найдется десяток дряхлых старцев, которым известны тайные символы и знаки, да вот еще Гравелин Серебро, племянник Драмлина, знает секреты королей Малых Гор… он помнит символы, изображенные на головке Бронзового Ключа. Этот ключ — знак его королевской власти, не менее почтенный, чем Золотой Трон и Стальная Корона Грабедора, короля Вольных гор…
Старый воин повернулся вправо и влево, демонстрируя многотысячному собранию Бронзовый Ключ, затем осторожно вставил свой талисман в замочную скважину, повернул дважды… прислушался. Все затаили дыхание. Даже мальчишка Перт Лан-Анар, из любопытства подобравшийся к самим Вратам, не сопит. Даже чародей, ученик многократно покойного Анра-Зидвера, перестал жевать. Воцарилась тишина.
Где-то в глубине пещеры послышался негромкий лязг, с приглушенным грохотом поползли невидимые цепи, пришли в движение рычаги и противовесы… Бронзовые Врата, более двух с половиной веков простоявшие без движения медленно распахнулись перед племянником великого Драмлина, Гравелином Серебро. Старик положил руку на сердце, которое забилось вдруг не в такт, и медленно шагнул во тьму подгорного царства… Круг его странствий завершился, племянник, а затем сын Короля-под-Горой, изгой, воин… Знаменитый военачальник… Король Гравелин возвратился домой.