Львы и Драконы

Исьемини Виктор

А пока что некроманты отвели своих мертвых солдат в сторону и выстроили ровными рядами. Погруженные в транс зомби замерли, а магики прохаживались перед ними, заботливо осматривали питомцев, извлекали засевшие в мертвых телах стрелы, подтягивали ремешки странных решетчатых лат, проверяли запасы маны… даже изредка латали черные плащи.

Гезнур тем временем объезжал поле битвы, принимал доклады капитанов, осматривал пленных. Тех, что были повыше ростом и погрузней, отдавали некромантам. Пленные жались в кучу, старались съежиться, казаться меньше ростом… Некоторые, кого выдернули из толпы, принимались биться и орать, что они богаты и уплатят столько, что на выкуп можно

приобрести дюжину рабов… Один здоровенный парень хлопнулся в обморок… И повсюду копошились наемники из Ренприста — обшаривали трупы. Что ж, это тоже часть их работы — верней сказать, их привилегия.

Гевский король не обращал внимания на царящую вокруг суету, он считал. Союзные отряды из Андруха и Дрига были разбиты, гевская кавалерия тоже понесла ощутимые потери. О том, чтобы пытаться вести потрепанную армию против императора, нечего и думать. Придется отступить… К нему приволокли желтое знамя с ванетским гербом, король только кивнул. Даже не улыбнулся. Сегодня Гева одержала великую победу, о которой мечтало не одно поколение монархов «мокрого королевства». С тех самых пор, когда имперская корона досталась ванетскому королю, а не гевцу — с тех пор не прекращалось соперничество двух домов. Постоянно успех был на стороне ванетского льва — вот только сегодня восторжествовал белый гевский дракон. Но Алекиан ведет на Геву новую армию. Если лазутчики не врут, у императора сильная конница, а противопоставить ей нечего. Троллей слишком мало, а черные солдаты хороши только против пехоты.

— Хор-р-рошо! — пророкотал Гырмынг, приветственно размахивая дубиной. Гезнур как раз проезжал неподалеку от великанов, расположившихся у склона обгорелого холма. — Моя радовать себя. Только очень быстро все кончалось. Мало!

— Ничего, — король только теперь впервые улыбнулся. — У тебя будет случай повторить забаву и довольно скоро.

Затем Гезнур подъехал к некромантам. Маршал приветствовал его кивком.

— К сожалению, наша конница понесла слишком большие потери, — сказал король. — Придется отступить.

— Разумеется, — буркнул некромант. — Но хочу напомнить: мое войско не может сражаться в городе, на стенах мои зомби не так эффективны.

— Никто и не говорит о городе и стенах, — заверил Гезнур, разворачивая коня.

На самом деле он думал именно о том, чтобы занять какой-нибудь город на пути Алекиана и сесть в осаду. Скоро начнется распутица, имперцы будут вынуждены уйти, как Элевзиль из-под стен Альды… Маршал прав — это первое, что приходит в голову, когда кавалерия уступает вражеской, зато в распоряжении имеется хорошая пехота. Сесть в осаду… Но ведь Алекиан вполне может обойти занятое Гезнуром уркепление, напасть на другие города, двинуться к столице… Нет, придется все же дать бой, но на гевской земле. Сейчас возвратятся отряды, преследующие врага, и Гезнур скомандует отход. Они отступят к деревушке, у которой ночевали накануне, расположатся на прежнем месте… а с рассветом — отступление.

Глава 36

Когда штурмующие подобрались к самой стене, расчеты катапульт прекратили стрельбу и принялись торопливо натягивать доспехи. Пока они снаряжались, фенадцы приставили лестницы и первые, наиболее отчаянные (а скорей, наиболее глупые) попытались взобраться на стену. Гномы сперва пытались отпихивать лестницы, но быстро сообразили, что это бесполезно, конструкция была такова, что повернуть лестницу можно было только вместе со всем штурмовым щитом, к которому она крепилась — а такое не под силу даже самому дюжему гному.

Гратидиан с горсткой соплеменников тоже хотел занять место на стене, но Крактлин прогнал людей —

велел держаться подальше, потому что сейчас его воины злы и не станут разбираться, кто какие цвета носит, рубить будут «всех, кто ростом выше, чем следует». Гномы в самом деле сейчас пришли в состояние боевой злости, слишком уж долго просидели они без дела за стенами Ренбрита, слишком уж много жестокостей предшествовало этой осаде, да и слишком уж кровавой была история соседства Фенады и Вольных гор… Король велел своим отойти. А помощь гномам в самом деле была не нужна. Едва дошло до рукопашной, от их неуверенности не осталось следа — карлики с наслаждением рубились, орали, спихивали штурмующих со стены… отводили душу.

Фенадцы, сперва довольно бодро накатившиеся на стену, остановились. Парапет недостроенной стены был низким (под гномий росточек), перемахнуть через него легко… но дрались карлики яростно, их секиры и молоты сбивали атакующих с лестниц одного за другим…

Тем временем, пока шла рубка на гребне стены, трое фенадских чародеев под прикрытием пары штурмовых щитов подобралась к самым воротам. Карлики, поставленные охранять вход в крепость, мало-помалу оттянулись в стороны, привлеченные зрелищем рукопашной, так что на щиты под воротами внимания никто не обратил — лестниц к парапету не ставят, стрел из-за этих щитов не пускают…

В итоге колдуны получили возможность спокойно, без суеты, подготовить ударное заклинание. Для кавалеристов графа Альгейнта вспышки под щитами (гномам со стены их было не видно) послужили сигналом. Ополченцы быстро растащили фургоны, которыми была перегорожена дорога, и освободили всадникам путь. А чародеи, выскочили из-за щитов и дружно простерли посохи к воротам. В ладонях магов вспыхнули фиолетовые зарницы, огненные шары устремились к петлям, на которых висели массивные створки. За магическими зарядами тянулись дымные следы и ворохи искр. Звук удара был довольно громким, но в сумятице боя его не расслышали, затем последовали новые и новые выстрелы. Когда у гномов под ногами заколебался настил, они спохватились, но было поздно, незаконченный портал оказался существенно поврежден, хотя ворота пока что держались. Когда запас маны в амулетах иссяк и огненные шары стали бледней и жиже, колдуны снова юркнули под навесы, и ополченцы поволокли щиты в стороны с дороги. Подскакали кавалеристы.

Передние крутили над головой стальные крючья на толстых веревках. У ворот кошки взлетели в воздух, несколько сорвалось или бесполезно ударило в стену, кавалеристы принялись, быстро перебирая руками, подтягивать их снова, чтобы повторить попытку, а те, чьи снаряды зацепились за стену, разворачивали лошадей. Веревки были закреплены на конской сбруе, и теперь всадники потянули поврежденные створки в стороны. Новые крюки врезались в верхний край ворот, гномы швырнули пару камней во всадников, одного им удалось сбить с коня, но ворота уже угрожающе трещали и раскачивались… со звоном лопнула петля, створка, которая на ней держалась, начала крениться…

Гратидиан Фенадский отыскал на стене Крактлина и заорал, что сейчас кавалерия будет в крепости, указывая рукой. Гномий полководец сперва не сообразил, о чем твердит король, потом наконец понял, бросился со стены вниз. Крактлин, Гратидиан и его люди побежали к расчетам катапульт, гномы-артиллеристы как раз закончили снаряжаться к бою. Не тратя времени, полководец указал рукой ворота, все, кто был во дворе крепости, побежали туда, наспех выстроились перед порталом… Там, где сломалась петля, створка ворот вывернулась под углом, трещала, гнулась, хрустел засов… По приказу Крактлина двое гномов ухватили за концы толстое бревно…