Лягушка-нецаревна
Шрифт:
– Ты привык, что все продается и покупается, но я цену не имею. Так что забудь обо мне!
Он кисло заметил:
– Если бы я мог, то давно бы забыл. Но я убедился, что это невозможно.
Яна резко встала и отскочила в сторону, когда он попытался к ней приблизиться.
– Не смей меня лапать! Я тебе не твоя одноразовая подружка! К тому же Даша научила меня нескольким приемчикам, и я с удовольствием их на тебе опробую! Не думай, что мне станет тебя жаль!
По ее гневному взгляду и разгоряченному лицу Максим понял, что она так и сделает. Решительно
Выйдя из гостиницы, Яна поежилась от холода и побежала к ресторану, откуда доносилась громкая музыка. Добежав до входа, она остановилась и обернулась. За ней никто не спешил, и она небрежно фыркнула. Это хорошо! Лишние неприятности, а с ними теперь у нее прочно ассоциировался бывший муж, ей ни к чему.
Расправив плечи и задрав нос, она зашла в фойе.
Глава седьмая
Утро после юбилея выдалось хмурым и ненастным. Даша встала в двенадцать, мать еще спала. Умывшись, Даша с неудовольствием посмотрела на себя в зеркало. Лицо ей не понравилось. Тени под глазами, гусиные лапки в уголках глаз. Придется делать маску.
На туалетном столике валялась целая гора косметики всех мастей. Мамуля, как обычно, привезла с собой полный боевой арсенал. Она и ночью, несмотря на усталость, целых полчаса посвятила своей внешности, и только потом легла спать. А вот Даша шлепнулась в постель сразу, едва умывшись, за что теперь и расплачивается.
Прочитав на одной из баночек надпись по-французски «восстанавливающий крем», Даша протерла лицо одним из очищающих тоников и нанесла на лицо довольно толстый слой крема. В инструкции было указано, что после нанесения надо двадцать минут полежать, но времени на это не было. Она принялась просматривать сделанные позавчера снимки.
Среди них оказались весьма симпатичные, и она, придумав надписи, отправила их по журналам. Иногда в редакциях надписи меняли, иногда нет. Заработавшись, вспомнила о креме только тогда, когда случайно задела лицо и пальцы оказались в липкой смеси. Она сняла крем салфеткой, снова протерла лицо тоником и изучающе посмотрела в зеркало. Гораздо лучше. Тени под глазами исчезли и кожа стала выглядеть более упругой.
Во втором часу проснулась Яна. Как Даша и ожидала, вид у нее был не в пример лучше, чем у нее. Но Яна все равно была недовольна.
– Вот ведь знаю, что мне нельзя ложиться позже двух часов ночи, и все равно завалилась под утро!
– Ну, мама, в Москве было всего три ночи, поэтому ты опоздала всего-то на час.
Яна отправилась в душ и опять вылила всю воду. Пришлось снова ехать на колонку. Хорошо, что они были здесь почти на каждом углу.
Яна недоумевала:
– Почему у тебя такой маленький бак? Помыться нормально совершенно невозможно.
– Ты мыслишь российскими стандартами, мама. Это только в России можно лить воду сколько хочется,
Яна резонно возразила:
– Но мы же не в Европе, Слава Богу! У нас у обеих есть возможность жить там, причем в любой цивилизованной стране, но мы ею воспользоваться что-то не спешим. Почему бы это, интересно? Особенно ты. Ты же, по сути, выросла в Англии и свободно говоришь на трех европейских языках.
– На четырех, мама. Кроме русского, естественно.
Яна безмятежно согласилась:
– Вот именно. Так почему ты там не живешь?
Даша пожала плечами.
– Возможно, когда-нибудь и буду. Когда захочется порядка и хороших дорог. А пока у меня в крови играет адреналин, я буду жить в России. Здесь возможностей для приключений куда больше, чем в благообразной Европе.
– Ты всегда была авантюристкой, Даша.
– А ты нет?
– Нет. Я всегда была домоседкой. И мой авантюризм свойство приобретенное, а не врожденное. Я в детстве по деревьям никогда не лазила, в отличие от тебя. Ты всегда любила риск.
Даша не стала спорить. О чем? У нее действительно играл в крови азарт, особенно когда она делала что-то на грани фола. Ее ухаживание за Рокшевским тому пример. Но все-таки как хорошо, что его здесь нет! Можно расслабиться и хоть немного побыть самой собой.
Яна выглядела неплохо, хотя, по ее мнению, недостаточно презентабельно. Устроив себе два часа СПА-процедур, она в самом деле стала выглядеть на все сто, как она выразилась, оглядывая себя в очередном платье до середины икры, на сей раз из тяжелого темно-синего бархата.
– Думаю, я неплохо впишусь в окружающую обстановку. Как раз под цвет антуража. Но, чтобы от него отличаться, я надену не золото, а жемчуг.
Дважды обернув вокруг шеи длинную нитку крупного жемчуга, она повернулась к дочери.
– Ну как?
– Отлично, мама. Но ты не боишься возить с собой драгоценности?
– Какие драгоценности, Даша? Жемчуг искусственный. Я не такая простофиля, как ты думаешь.
– Это не тот жемчуг, что подарил тебе Алексей?
– Тот лежит в сейфе в моем банке. А это его имитация, правда, довольно искусная. Ну, ты готова? Тогда пойдем.
Даша давно натянула на себя брючный костюм из плотного льна. Он отливал серебром, поэтому она надела серебряное колье и серебряный браслет с финифтью.
– Надеюсь, мама, ты не собираешься высиживать до конца, потому что мне завтра к девяти на работу.
От неожиданности Яна застыла на месте, не в силах так сразу уразуметь столь сногсшибательную весть. Осторожно уяснила:
– Ты работаешь на постоянной работе? С девяти до шести? И где?
– В НИИ сверхлегких сплавов. По специальности. Ты не забыла, что у меня есть специальность?
– Не забыла, как ни странно. Потому что, насколько я помню, ты по ней ни дня не работала.
– Я по ней не работала только в России. В Англии я проработала почти два года, когда училась на последних курсах.