Лягушка-принцесса
Шрифт:
Однако, несмотря на здравый смысл, перспектива секса из признательности за совершенное благодеяние Нику как-то не особо вдохновляла. Нет, конечно, если будет настаивать, то тут никуда не денешься. Заслужил. Но всё-таки не хотелось бы, чтобы их совместная жизнь начиналась так… прагматично. Ну не влекло её к принцу, как к мужчине, и всё тут!
Вот если бы каким-нибудь чудесным образом на месте Вилита оказался Декар. От одной мысли о пылком красавчике девушка почувствовала, как по телу пробежали знакомые будоражащие мурашки.
"Заткнись,
— А потом вы от меня сбежали, — как ни в чём не бывало продолжал молодой человек, не подозревая о душевных терзаниях спутницы.
Чтобы прогнать их, Ника спросила:
— Куда мы идём, ваше высочество?
— Я спрячу вас у одной своей знакомой, — ответил юноша, благосклонно кивая на очередной поклон.
— Кто она, ваше высочество? — поинтересовалась собеседница, с удивление почувствовав лёгкий, почти незаметный укол… ревности.
— Аполия Константа Ула, — сказал Вилит. — Жена, точнее уже вдова, моего первого учителя — Гераса Марона. У себя в Либрии он считался знаменитым философом. Но на его родной город напали соседи и обратили жителей в рабство. Так он оказался в Империи. Я был шустрым и непоседливым ребёнком, госпожа Ника…
Принц мечтательно улыбнулся, видимо, вспомнив что-то хорошее.
— И совсем не хотел учиться. Отец даже разрешил наставникам наказывать меня розгами. Но я всё равно не слушался. Пока государь не приставил ко мне Марона. Именно из-за него я пристрастился к чтению. Он познакомил меня не только с поэзией, но и с трудами великих ораторов и мудрецов. Умел этот грустный старик заинтересовать. Государь даже не поверил ему, когда тот доложил о моих успехах, и однажды внезапно устроил мне настоящий экзамен.
Они вновь перешли через улицу, в конце которой показались рыночные ряды.
— Я так впечатлил отца своими знаниями, а особенно чтением наизусть большого отрывка из "Песен о Дирианской войне", что он подарил мне коня, а Марона сделал императорским отпущенником, — продолжил свой рассказ Вилит. — Но через три года после этого он заболел и больше не смог сопровождать нас с матерью в наших поездках, а ещё через год умер. Так получилось, что я не смог присутствовать на его похоронах. Но я иногда захожу к его вдове… ну, и помогаю немного. К сожалению…
Однако девушка так и не узнала, о чём же сокрушается младший сын императора.
Вывернувшая внезапно из-за угла компания молодых людей разразилась восторженными криками:
— Ваше высочество! Рады вас видеть! Здравствуйте, ваше высочество! Какие боги вас сюда занесли?
— И вам доброго дня, господа, — напряжённо улыбаясь, кивнул принц. — Вот решили немного прогуляться.
— О господа, не иначе, как его высочество привела
Пьяненькие, несмотря на ранний час, богато одетые и ужасно довольные собой юнцы гоготали, беззастенчиво таращась на насторожившуюся Нику.
— Вы правы, господин Горден, — раздражённо усмехнулся Вилит. — От ваших зорких глаз ничего не скроешь. Но служение этой богине не терпит многолюдства.
— О, да, конечно, ваше высочество, — дружно закивали молодые повесы. — Гуляйте… Приятной… прогулки!
Раскланившись с дурашливой учтивостью, они оставили парочку в покое и пошли своей дорогой, то и дело оглядываясь с глумливыми смешками.
— Так дело не пойдёт, ваше высочество, — мягко, но решительно объявила девушка. — Слишком многие знают вас в лицо. Если и дальше пойдём вместе, то убежище, где вы меня собираетесь спрятать, слишком быстро раскроют. Может, просто расскажете, куда нужно идти, и дадите какую-нибудь записку к госпоже Константе?
— Вы слишком плохо знаете город, госпожа Ника, — с сожалением покачал головой принц. — Я непременно должен вас проводить.
— Тогда давайте я пойду сзади, шагах в десяти? — сделала новое предложение племянница регистора Трениума.
— После выступления в Сенате вы тоже стали довольно известны в городе, — усмехаясь, напомнил молодой человек.
— Я попробую спрятаться, — не без удовольствия признавая его правоту, выдвинула она новую идею.
— Как это? — вскинул брови собеседник.
— Увидите, — загадочно улыбнувшись, проговорила девушка, машинально ощупывая тощий кошелёк.
Проследив за её движением, спутник тоже положил руку на пояс.
— Не беспокойтесь, госпожа Ника. Деньги у меня есть.
— Пока не нужно, — покачала головой та. — Просто я хочу сходить на рынок.
— Тогда я пойду за вами, — усмехнулся Вилит. — Шагах в двадцати.
Первым делом девушка извлекла из ушей подаренные сенатором Юлисом серьги, попутно пожалев о том, что поблизости нет ни одного сколько-нибудь приличного торгового центра с их примерочными, куда можно зайти одним человеком, а выйти совершенно другим. Поскольку процесс переодевания в новое платье при данном уровне сервиса представлялся несколько проблематичным, она решила сменить хотя бы накидку.
В первой же лавке, где продавались данные предметы женского туалета, Ника выбрала большое, тёмно-серое покрывало из грубой ткани. Торговец, явно удивлённый столь странным выбором более чем прилично одетой покупательницы, тем не менее не отказал себе в удовольствии безбожно задрать цену. Несмотря на недостаток времени, успевшая прекрасно изучить этот мир попаданка понимала, что, согласившись на неё сразу, непременно запомнится лавочнику, поскольку подобное поведение крайне нехарактерно для местных жителей. Пришлось торговаться.