Лягушка-путешественница. Часть 2
Шрифт:
Девушка попыталась улыбнуться, принимая у матроса пустой кувшин, но только жалко скривилась.
Милим быстро отнёс на кормовую палубу миску с парящей кашей. Скрестив руки на груди, Ника, усмехаясь, наблюдала за мореходом. Тот осторожно зачерпнул ложкой, подул, пожевал и удовлетворённо кивнул.
– Раздавай, - велела пассажирка Лаюле.
Усталые люди ели молча, изредка перебрасываясь короткими фразами. Девушка отыскала глазами Паули, которая сидела в компании Орри, Улсины и ещё двух ганток, но не стала её беспокоить.
Усвоив урок, маалы
Вернув грязную посуду стряпухам, моряки и морячки вповалку разлеглись на палубе, греясь в тёплых лучах солнышка.
Ника поднялась на кормовую палубу. Поскольку в каютке никак не мог умереть Крек Палпин, капитан отдыхал на открытом воздухе, не забывая время от времени подниматься, чтобы взглянуть на море, берег и застывшего у руля Орри.
– Вы прекрасно справились, госпожа Юлиса, - усмехнулся мореход, растянувшись на потёртом ковре.
– Палуба чистая, еда вкусная и выдумка с водой хороша. Нечего матросам у кувшина толпиться, пусть девчонки подносят.
– Спасибо, что оценили мой скромный труд, - поблагодарила пассажирка, присаживаясь рядом.
– До Псерка ещё далеко?
– При попутном ветре - дней десять, - зевнул мореход.
– Если будем идти только на вёслах, то четырнадцать или пятнадцать.
И сейчас же предупредил:
– Но мы туда не зайдём. Надеюсь, понимаете почему?
– А если воды не хватит?
– нахмурилась девушка.
– Народу у нас много.
– Поищем реку, - купец оставался непреклонен.
– Неужели вы собираетесь идти прямо в Канакерн, никуда не сворачивая?
– решила уточнить собеседница.
– Нет, конечно, - рассмеялся капитан.
– В Фарниб заглянем. Он такой же грязный и вонючий как Псерк. Это всё? А то мне очень хочется спасть.
– Нет, - покачала головой Ника.
– Я пришла за своей долей.
– За чем?
– приподнялся на локте Картен.
– Мы договаривались, что мне принадлежит часть добычи с работорговца, - хмуро напомнила собеседница.
– И где вы собираетесь её здесь продавать?
– усмехнулся капитан, кивнув на море.
– А главное - кому?
– Я собираюсь взять ткань и кое-что сшить, - добавив в голос изрядную порцию яда, пояснила девушка.
– А ещё - обуть свою рабыню.
– Ах, вот вы о чём, - хмыкнул купец.
– Я уже отобрала пару рулонов и сандалии, - продолжала пассажирка.
– Вам осталось только их оценить.
– Неужели это так срочно?
– поморщился собеседник.
– Подождать нельзя?
– Нет, - решительно тряхнула головой собеседница.
– Вот видите, я всегда готов оказать вам услугу, - проворчал мореход, поднимаясь.
– А вы жалеете для меня свою рабыню.
– Господин Картен, - поморщилась Ника, уже приготовив ответ на подобный
– Никто из младших лотийских Юлисов никогда не содержал публичных домов. И я не хочу быть первой.
Рассмеявшись, купец встал на ноги.
Осмотрев ткань, он назначил столь несуразную цену, что девушка едва не задохнулась от возмущения.
– Память потеряли, господин Картен! Когда делили добычу, вы с Хейви оценили её в два раза дешевле! Я же рядом стояла!
Огорчённо крякнув, собеседник разозлился:
– Тогда чего пристаёте, если сами всё знаете?!
Возмущённо фыркнув, Ника схватила в охапку рулоны, почти новые сандалии, и гордо вскинув голову, удалилась, оставив за спиной брюзжащего купца. Приготовив материал, нитки и иголку, за которой вновь пришлось обращаться к капитану, пассажирка отправилась к Паули. Заметив её, женщина, о чём-то беседовавшая с Гагнином, встала.
– Что нужно, госпожа Юлиса?
Девушка позвала Риату. Фасон её платья хозяйке очень не нравился. Но и сооружать нечто выдающееся - не хотелось. Ни к чему привлекать лишнее внимание к своим рабам. Ника попыталась описать гантке нечто напоминающее расклёшенный сарафан. Паули быстро разобралась в пожелании заказчицы. На это Ника передала ей более грубую ткань. А из тонкой и мягкой пассажирка попросила сшить себе ночную рубашку, вроде тех, что в её мире покупают те женщины, кто уже не собирается соблазнять мужчин видом своего пеньюара.
– Хорошо, госпожа Юлиса, - кивнула гантка, протягивая руки за материалом.
– Постой, - смутилась Ника.
– А разве тебе не нужно сначала...
Она запнулась, сообразив, что не знает, как сказать по гантски "измерить" или "снять мерку".
– Надо же сначала попробовать? А то будет слишком длинное или слишком короткое.
Паули удивлённо вытаращила глаза.
– Я же не слепая, госпожа. Вижу, что делаю.
Уже к вечеру ветер сменился, и гребцам вновь пришлось браться за вёсла. Риата не пришла в восторг от нового вида трудовой деятельности. А её хозяйка, озадачив молодёжь приготовлением ужина, сидела возле мастерицы, с любопытством наблюдая, как та орудует здоровенной, похожей на вязальную спицу иглой.
Разумеется, две женщины не смогли долго сидеть молча. Обретя благодарную слушательницу, гантка рассказывала короткую историю своей жизни, в которой, на первый взгляд, не было ничего интересного.
Росла среди сестёр и братьев, вышла замуж за хорошего парня, завели хозяйство. Один за другим детки пошли. Две девочки и мальчик. Супруг вместе с другими мужчинами вырубал леса, расчищал новые поля и пахал землю деревянной сохой.
Пристально наблюдая за Паули, Нике временами казалось, что та и сама уже не слишком верит, что когда-то имела семью, дом, жила среди родных, дорогих сердцу людей. Женщина как будто рассказывала сказку. Даже когда речь зашла об эпидемии, косившей соплеменников, глаза её оставались сухими, а голос ровным. Вспоминая об умерших детях, она продолжала спокойно сшивать края примитивной выкройки.