Лягушка в молоке
Шрифт:
Она подумала, что Белое Перо тоже захочет узнать о её беседе с уважаемой старушенцией, но тот не проявил никакого интереса. Наоборот, после обильной трапезы приказал ложиться спать.
– Выходим с рассветом, - объяснил вождь свое решение. Сам он с супругой улегся на почетном месте для гостей, по левую руку от хозяина, а вот девушке пришлось спать с Горным Тамариском и двумя её дочерьми. Хорошо еще она взяла свое одеяло. А еще лучше, что на этот раз ей ничего не приснилось. В последнее время Фрея стала бояться снов.
Едва их маленький отряд удалился от стойбища, как
Выслушав её, мужчина какое-то время шагал молча. Воспользовавшись его задумчивостью, девушка, как бы между прочим поинтересовалась:
– А Отшельник сейчас где?
– Ушел за Костяной Хребет, - небрежно ответил собеседник.
– К Детям Кабана, за синим камнем.
Потом удивленно посмотрел на неё.
– Откуда ты знаешь про Отшельника?
– Сказала Горный Тамариск.
Хмыкнув, Белое Перо задал новый неприятный вопрос:
– Ты не хочешь замуж?
– Пока нет, - кивнула девушка.
– Торопиться не надо.
Шагавшая позади Медовый Цветок громко и презрительно хмыкнула.
Но супруг и ухом не повел.
– И ты жила в вигваме из камня?
– Да, вождь, - подтвердила Фрея.
– Значит, память к тебе возвращается, - сделал вывод Белое Перо.
– Очень медленно, - вздохнула девушка.
– Боюсь, что все я так никогда и не вспомню.
Вождь кивнул и больше не заговаривал об этом.
Обратное путешествие прошло без особых происшествий. То ли их предводитель шел медленнее, то ли Фрея уже немного втянулась, только она, пусть и с большим трудом, но выдержала темп.
Ночевали в расщелине невысокой скалы, густо обросшей кустарником с маленькими, красными ягодами. Которые оказались весьма кстати, несмотря на то, что Умный Бобр дал им в дорогу большой кусок мяса. Здесь девушка впервые увидела, как аратачи добывают огонь. В прошлый раз когда путники ночевали в лесу "рысята" развели костер до её прихода, а селении везде горели костры. Если у какой-то хозяйки вдруг, нечаянно гас очаг, она всегда могла взять огонь у соседки.
Белое Перо достал из короба маленький кожаный мешочек, две плоских дощечки и две палочки, к концу самой длинной из них оказался привязан шнурок с петелькой. С видимым усилием согнув её, вождь нацепил петельку на противоположный конец, где имелась неглубокая выемка. Палка выгнулась, шнурок туго натянулся. Получился какой-то уж маленький лук, только на мышей охотиться. Поймав полный любопытства взгляд Фреи, мужчина усмехнулся. Положив одну из плоских дощечек на землю, он насыпал в неё немного бурого порошка из кожаного мешочка, потом обернул вокруг второй палочки туго натянувшийся шнурок, упер её в выемку, прижал сверху второй дощечкой и стал резко водить туда-сюда заставляя прижатую палочку вращаться. Вдруг от кучки порошка потянулась вверх струйка дыма, и вспыхнул крошечный огонек. Довольный вождь схватил заранее приготовленный пучок сухой травы, поджог её и сунул внутрь сложенного из хвороста шалашика.
– У нас же шкура бычья пропадает! Потом все расскажешь.
Девушка, которая рассчитывала хотя бы на короткий отдых после дальней дороги, чуть не взвыла от досады и разочарования.
Сложив мокрый мох в корзину, они повесили шкуру на палку и потащили к ручью. Вот там Расторопная Белка вновь дала волю своему любопытству. Её интересовали мельчайшие подробности. Какое платье было на жене старейшины, о чем говорила Горный Тамариск с Медовым Цветком? Особенно подробно старушка расспросила о беседе с Вечерней Стрекозой. Вот только в отличие от вождя, она не считала её такой уж мудрой.
– Дурные советы глупым девчонкам давать - большого ума не надо, - убеждала Расторопная Белка Фрею, помогая вытаскивать на берег мокрую шкуру.
– Двух мужей пережила, но к предкам не торопится, хотя сама по нужде без чужой помощи не сходит. Небось и тебе говорила, что доживет до весны и умрет?
– Да, - удивилась девушка.
– Она уже лет пять обещает сыну место в вигваме освободить.
Собеседница еще долго перечисляла грехи Вечерней Стрекозы. Но Фрея её почти не слушала. Стало ясно, что одна старуха просто отчаянно завидует другой.
А потом выяснилось, что сырая шкура слишком тяжела для них. Не пройдя и десяти шагов, Расторопная Белка уронила палку, с оханьем хватаясь за поясницу.
Встревоженная девушка помогла ей сесть.
– Не дотащить мне её, - всхлипнув, поджала губы старуха.
– Годы не те.
Волочь такую тяжесть в одиночку Фрее тоже не очень хотелось.
– Ты побудь здесь, а я пойду в стойбище, пришлю кого-нибудь, - отдышавшись, проговорила Расторопная Белка.
– Куда ты пойдешь?
– вскинула брови девушка.
– Может лучше я?
– Нет!
– решительно возразила старушка.
– Я сама.
"Неужели она боится, что со мной никто не захочет идти?" - грустно подумала Фрея, глядя на ковылявшую Расторопную Белку.
Не желая торчать на тропинке, она оттащила шкуру в сторону и, устроившись под деревом, принялась размышлять.
"Большая, долго провозишься, пока всю шерсть срежешь".
Представив будущую работу, девушка, в очередной раз пожалев себя, подумала: "И что мне с ней потом делать? Платье сшить или мокасины?"
Фрея поморщилась. Не очень то ей нравился здешний фасон. Вздохнув от нахлынувших воспоминаний, она с теплой ностальгией вспомнила свои джинсики.
"А может мне сшить штаны?
– встрепенулась девушка.
– Все куски я сохранила, разложить их, сделать выкройку и все! Даже молнию можно вставить".
Она довольно зажмурилась, представив себя в кожаных брюках. От сладостных мечтаний отвлекли приближавшиеся голоса, один из которых показался ей знакомым.
Поднявшись, Фрея увидела шагавших по тропинке своих "заклятых подруг" и незнакомого молодого человека, уже успевшего украсить прическу черно-белым пером. Он что-то рассказывал, а Упрямая Веточка и Быстрая Тетерка звонко смеялись.