Лямур, тужур и абажур
Шрифт:
– Хочу я, хочу! – отмахнулась от него Галкина. – Только не знаю, чем я могу вам помочь…
Ее саму волновал тот же самый вопрос, что и милиционера: кто так упорно и целеустремленно пытается ее запугать?
Теперь, после сегодняшнего поджога, она сама ясно видела, что все мелкие и крупные неприятности последних дней укладываются в единую схему.
Сначала – крыса в машине… ерунда, конечно, она не из тех истеричных дамочек, которые поднимают визг при виде мышонка, но все же неприятно… Потом – смерть Кузи… тут уж ее действительно выбили из колеи… Казалось бы – ерунда,
И теперь, наконец, – этот поджог… Явно кто-то хочет запугать ее, сбить с ног… но кто? И чего от нее хотят?
Анна Сергеевна безуспешно ломала голову над этим вопросом.
– По своему опыту я знаю, что в таких случаях поджог иногда устраивают нанятые рабочие, – продолжал гнуть свое зануда-капитан. – Если, допустим, с хозяином насчет оплаты не договорились, или просто на почве личной неприязни. Но у ваших гастарбайтеров твердое алиби: они были заперты в вагончике, пожарные их выпустили… Сами могли бы сгореть, если бы вагончик ближе к дому стоял. Так что одно остается – выяснить, кто лично вам может желать зла?
– Понятия не имею! – отрезала Анна Сергеевна.
– И никто вам в последнее время не угрожал?
– Никто!
Действительно, не рассказывать же этому капитану про дохлую крысу и задушенную собаку… Нет, от него проку не будет, а неприятности вполне возможны!..
– Смотрите, Анна Сергеевна, как бы хуже не было! – пригрозил напоследок капитан и зашагал к своей машине.
– Типун тебе на язык… – вполголоса проговорила Галкина вслед милиционеру.
Мы с дядей Васей погрязли в собачьих проблемах. Бонни расчесал себе бок чуть не до крови, ветеринар определил, что это у него весенний авитаминоз, и велел проколоть курс витаминов.
– Можете, конечно, водить его сюда, – сказал ветеринар недовольным голосом, – но лучше это делать дома… В конце концов, вы вполне справитесь – колоть в холку очень легко.
Ветеринар имел полное право быть недовольным: пока мы ожидали в приемной, Бонни успел своротить кофейный автомат, укусил мопса, перепугал насмерть толстого немолодого кота, спокойно дремавшего на коленях у хозяйки, и вдоволь поиграл в футбол никелированным мусорным бачком. Кот, открыв глаза и увидев перед собой колоритную физиономию Бонни, решил, что пришел конец света, и одним ловким движением прыгнул на подоконник, после чего вскарабкался по занавескам на карниз. Хозяйка кота заламывала руки, мопс лаял, я пыталась поднять кофейный автомат, а Бонни в это время в упоении грохотал мусорным бачком.
В конце концов я отстегала его поводком и пригрозила, что вообще не буду с ним разговаривать. Бонни угомонился, но смотрел обиженно.
«Ну что такого случилось? – говорил его взгляд. – Кофейный автомат все равно не работал, мопс сам виноват – он укусил меня первый, коту только полезно подвигаться – вон какой толстый, а мусорный бачок был пустой…»
В глубине души я не могла с Бонни не согласиться, но ветеринар раздражался не зря. Он представил воочию, что останется от его клиники, если Бонни будет приходить
Бонни безропотно дал себя уколоть только первый раз. Впоследствии, завидев шприц, начинал выть и пытался спрятаться под диван.
Покажите мне такой диван, под который сможет залезть бордоский дог! Самое ужасное, что морепродукты, любимое лакомство моего пса, ветеринар строго-настрого запретил ему давать.
Так что мы с дядей Васей справлялись с Бонни с большим трудом.
Дверной звонок застал меня верхом на Бонни, в то время как дядя Вася держал его огромную морду. Я вздрогнула, едва удержав шприц, Бонни негодующе взвыл, но дело было сделано. Осталось еще двенадцать уколов.
– Я не доживу! – вздохнул дядя Вася, пошел открывать и вернулся через минуту с Машей Галкиной.
– Ты чего? – не слишком любезно приветствовала ее я.
– А ты чего? – набросилась она на меня. – Отец звонил, сказал, что послезавтра они прилетают. И что я Марине скажу, когда она обнаружит, что кулона нету?
– Слушай… этот Виталик, – запинаясь, заговорил дядя Вася, – ты ничего за ним не замечала?
– Да просто противный очень и нахальный! – выпалила Маша. – Я с ним стараюсь не общаться! Да и некогда, у нас такие дела творятся! Мамин загородный дом сгорел, так они как ночью туда уехали, так до сих пор и не вернулись…
– Дом, говоришь, сгорел? – насторожился дядя Вася. – И собаку задушили? А до этого ничего не случилось?
Маша пожала плечами и рассказала нам про крысу. Третьего дня мама пришла страшно злая и велела Дарье Ивановне отдать в чистку светлое кашемировое пальто. А потом погиб Кузя, и Дарью Ивановну уволили, так что пальто пришлось нести в чистку Маше.
– Так-так… – дядя Вася смотрел очень серьезно, – вот что, девочка, ты будь поосторожней. Одна поздно не ходи, а лучше вообще дома пока посиди.
– Как, интересно? – встрепенулась Маша. – У меня же занятия! Курсовую надо писать, с преподавателями консультироваться.
– Мобильного у тебя сейчас нет? – Василий Макарович заговорил увереннее, стало быть, принял решение. – Ах да, украли же вместе с сумкой… Тогда вот что! – Он вышел в другую комнату, откуда тотчас раздалась возня – это Бонни пытался проникнуть к нам, чтобы поглядеть на Машу.
Вернувшись, дядя Вася протянул нам руку, на ней лежала маленькая кнопочка.
– Это маяк, если будешь носить его при себе, он укажет нам твое местонахождение.
– Как интересно! – хором воскликнули мы с Машей.
Сегодня на ней было коротенькое серо-рябенькое пальтишко с большими черными пуговицами. Дядя Вася высверлил одну пуговицу изнутри и приклеил туда маячок.
– Если все в порядке, то он молчит, а вот если, не дай бог, что с тобой случится, сразу нажимай вот тут! – Он показал где. – Тогда устройство заработает, и мы узнаем, где ты находишься.
В это время Бонни ворвался в комнату, и Маша не успела спросить, что же с ней может случиться. Бонни вел себя прилично и Маше очень понравился. Когда хочет, он умеет произвести впечатление на молодых девушек!