Лысый... шиноби?
Шрифт:
Впрочем, для Сайтамы незнание кода не стало проблемой. Он развёл руки в стороны – пальцы в алых перчатках вгрызлись в бетон и еле обхватили металлический ящик, ему даже пришлось немного смять оный. Лысый потянул сейф на себя и отступил на несколько шагов. Металл застонал, но поддался. Крепления в стенах были выломаны вместе с металлическим ящиком. Глубина и высота сейфа оказались больше, нежели ширина.
С грохотом сейф был вытащен в центр комнаты.
– Какой большой... вот это подфартило! – потёр ладони Сайтама и уже хотел было взломать сейф, как руки дрогнули. –
Он раздумчиво поскрёб лысину. Прошлое героя не отпускало. Раньше он трясся над каждым сеном. Находя кем-то утерянную сотню-другую йен на асфальте, он радовался как ребёнок и тотчас прикарманивал деньги себе. Живя в городе Z, приходилось экономить буквально на всём. Одежда – только по распродажам или в сэконд-хэндах (а лучше – по распродажам в сэконд-хэндах), продукты – аналогично... ну, в смысле, не в сэконд-хэндах, а по распродажам в супермаркетах, но не суть.
Сейчас он не слишком нуждался в деньгах. Ему вполне хватало на жизнь. У него было жалованье джонина. Счёт на кругленькую сумму в банке от поимки Орочи тоже грел душу. К тому же под матрасом дома лежала вполне приличная стопка рьё на «карманные расходы». Однако денег много ведь не бывает? Нужно копить. Копить на чёрный день. А вдруг инфляция? А вдруг рост цен на определённые продукты, без которых он жить не может?
– Если я отбираю деньги у плохих ребят, значит – я хороший парень, да? – неуверенно протянул он. Акацуки однозначно были плохишами. И неизвестно, на какие цели эти средства могли пойти. – Я отдам часть старику, – кивнул он, успокаивая свою совесть.
Будет честно, если он разделит то, что находится в сейфе, и половину отдаст деревне, которая его приютила. Это казалось справедливым.
Пальцы пробили верхнюю правую часть сейфовой двери и потянули на себя. Раздался плачущий скрип сминаемого металла. Вскоре он сорвал крышку и откинул в сторону за ненадобностью – та с жутким грохотом врезалась в стену.
Перед Сайтамой предстало содержимое сейфа. А его глаза едва не вылезли наружу, как у тех резиновых игрушек.
– Вау... это... впечатляет. Вот только... – он поковырялся в ухе и огляделся в поисках мешков или чего-то подобного. – Как, блин, мне это всё выгрести отсюда?..
***
Путь Зверя сложил печать – на земле появилось три круга призыва. Мгновение – и без каких-либо вспышек или прочих внешних спецэффектов подле него появляются Три Пути.
– Я... Яхико? – прошептал сенсей. – Но ведь... ты сказал, что он погиб...
Один из легендарных саннинов был растерян. А Хатаке Какаши вообще ни на что не реагировал, ибо был пьян до умопомрачения. И это было на руку Пейну, ведь в таком случае он может воспользоваться шансом и беспрепятственно вернуть Путь Зверя в центр деревни, не теряя ни секунды драгоценного времени.
Техника Призыва могла использоваться и оригинальным телом Нагато, однако она имела ограничения по отношению к призыву марионеток. Нужно было ждать около минуты, пока она восстановится, ибо только что Путь Зверя призвал три тела Пейна.
У него не было столько времени, ибо Сайтама уже был на базе. И вторженца необходимо
Путь Асура скинул плащ Акацуки и повернулся к длинноволосому, вытягивая свои шесть рук. Путь Зверя ловко запрыгнул тому на ладони.
Послышался скрип механизмов, руки куклы обхватили его и оттянулись назад, оголяя сегментированные участки и металлические пружины, а корпус наклонился практически к самой земле.
ВШУХ! – словно из катапульты, Путь Зверя был запущен обратно в Амегакуре. Благодаря риннегану траектория была просчитана идеально. И он летел точнёхонько к центральной башне. С такой скоростью ему осталось не более семи секунд полёта...
***
– Улетай, – бросил Пейн девушке. – Я здесь справлюсь сам.
Конан кивнула и, превратившись во множество бумажных птиц, отступила к Амегакуре.
Джирайя провожал ученицу задумчивым взглядом. Главное, чтобы Сайтама не прибил её ненароком. В лысом он был уверен. Однако скрытное проникновение, видимо, провалилось. Да, планы всегда летят к чертям. Оставалось надеяться, что он всё же что-то нашёл, и Акацуки не успели скрыть пойманных биджу.
– М-ма... Как-то слишком много рыжих, – тряхнул головой Какаши, пытаясь сфокусировать взгляд. – Шесть?
– Три, – на автомате поправил Джирайя, всё ещё не в состоянии до конца просчитать, в насколько скверную ситуацию они попали. Три Пейна с риннеганом, плюс где-то поблизости находится хамелеон. И саннин готов был поклясться, что тогда всего на пару мгновений он увидел узор концентрических кругов и в глазах зверя тоже. Риннеган – легендарное додзюцу Мудреца Шести Путей. Чрезвычайно редкая штука. Не может быть столько риннеганов. Значит, он видит перед собой лишь отражения риннегана.
Саннин прищурился, внимательно вглядываясь в лица... кукол. Он уже понял – это всего лишь марионетки, тот здоровяк сам раскрыл механическую природу, когда запускал Пейна обратно в Аме. Самое парадоксальное – все лица были ему знакомы. Даже тот, с которым он до этого вёл беседу и который столь экстравагантным способом улетел к деревне – тоже, только в прошлом его волосы были зелёными – точно, парень из клана Фуу! Он помнил их схватку... Что до оставшихся – мощный сегментированный детина больше всего походил на куклу Суны – и Джирайя, кажется, однажды встречал сего шиноби, тело которого ранее принадлежало кукловоду из Песка; было это во время одной из мировых войн. Второй – был ниндзя из Скрытой Травы... Но больше всего поражал третий.
«У Нагато нет ничего святого... он использует тело друга в качестве марионетки», – мелькнуло у саннина. Впрочем, то, что Пейн выкрасил волосы всех кукол в рыжий, могло значить, что он таким способом отдавал дань уважения Яхико. Однако такого подхода Джирайя понять не мог.
– Простите, сенсей, – слово взяла марионетка Яхико. Джирайя помнил этого ребёнка. Он был улыбчивым и добрым парнем. Сейчас же пирсинги и пустое выражение лица добавляли ему какой-то зловещей нереальности, будто сосуд был не из этого мира. – Против вас сегодня выйдут Путь Прэта, Путь Асура и Путь Дэва, – он поочередно кивал на куклы, пока большой палец не ткнул в себя.