Лю Яо: Возрождение клана Фуяо

Priest P?

Это была песня, что часто пели бродяги, попрошайничавшие у ворот усадьбы Фуяо. Услышав ее, Ли Юнь внезапно ощутил печаль и беспокойство.

Время от времени Янь Чжэнмин искренне завидовал им. Ему хотелось быть похожим на этих бездомных, ведь в этой жизни не было ничего, что могло бы побеспокоить их. Однако, вспоминая, как они вылавливали из своих волос вшей, он больше не испытывал этого желания. Он знал, что в этом мире больше не было места, которое он мог бы назвать своим домом. И все же он отлично помнил песни попрошаек.

Когда Янь Чжэнмин попытался

устроиться поудобнее, его сердце внезапно сжалось, будто бы его ударили молотом. Он вздрогнул и тут же прекратил петь.

— Что на этот раз? — испуганно спросил Ли Юнь, глядя на старшего брата широко открытыми глазами.

Лицо Янь Чжэнмина напоминало облик демона.

— Амулет, которым я подвязал волосы Сяо Цяня…

Последний стиль деревянного меча клана Фуяо

Разумеется, Чэн Цянь не собирался просто стоять и ждать, когда его зарежут. Прежде чем он успел обнажить Шуанжэнь, вихрь, смешавшийся с осколками льда, вырвался наружу и отразил удар.

Юноша бросил на нападавшего недоуменный и сердитый взгляд, желая проделать в его голове немалую дыру.

Однако, когда Чэн Цянь, наконец, разглядел противника, пламя его гнева тут же угасло. Это был один из двух заклинателей с изначальным духом, некоторое время назад сопровождавших избалованного мальчишку.

Тогда… кем же на самом деле был тот бесполезный кусок мусора из повозки?

Чжуан Наньси застыл в приветственной позе. Став свидетелем столь внезапного развития событий, юноша в растерянности спросил:

— Верховный… Верховный старейшина, что происходит?

Чэн Цянь без труда отбросил коренастого заклинателя назад. Тот рухнул и кубарем покатился по земле. Но прежде, чем он снова смог подняться, заклинатель выкрикнул:

— Верховный старейшина, это он убил нашего молодого господина!

Услышав это, верховный старейшина прищурился и посмотрел на Чэн Цяня, как покупатель на лошадь, а затем сказал:

— Молодой господин улизнул, пока владыка пребывал в уединении. Это случилось около месяца назад. Он долго не возвращался, потому мы отправились на его поиски. Несколько дней назад мы получили известие, что молодой господин появился на Южных окраинах. Однако, когда этот старик отправился туда, чтобы проверить это, то обнаружилось, что от его окружения осталась лишь кучка бесполезной дряни...

Коренастый заклинатель был уже в довольно преклонном возрасте. Когда на него указали пальцем, назвав «бесполезной дрянью», его лицо потемнело, но он не посмел возразить. Даже будучи заклинателем с изначальным духом, в присутствии верховного старейшины он все равно вел себя как испуганный цыпленок.

Даже не взглянув на старика, верховный старейшина холодно спросил Чжуан Наньси:

— Племянник, я так и не спросил у тебя, кто этот человек, которого ты привел?

— Молодой господин? Этого не может быть… Молодой господин Бянь? —услышав это, Чжуан Наньси нахмурился и посмотрел на Чэн Цяня. И хотя Чэн Цянь не выглядел ни виноватым, ни испуганным, Чжуан Наньси не мог не волноваться.

Владыка зала Черной

черепахи Бянь Сюй был одним из Четырех Святых. Он жил далеко на севере и вот уже много лет как отстранился от мирской суеты. Среди Четырех Святых, помимо эксцентричного Сюй Инчжи, именно он был тем, кто всегда старался держаться подальше от неприятностей. Всю свою жизнь он был скромным и вежливым. Никто и никогда не обвинял его в каких-либо аморальных поступках. Он не делал ничего, что могло бы привлечь к нему внимание, как владыка острова Лазурного дракона, выступавший учителем для целого мира. К сожалению, заслуги всей его жизни были разрушены рукой его единственного сына Бянь Сяохуэя.

Если дети подобны долгам, то молодой господин зала Черной черепахи Бянь Сяохуэй совершенно точно был ростовщиком.

Мать Бянь Сяохуэя была убита, будучи беременной, что едва не привело к гибели их обоих. Он был ребенком, родившимся в гробу. Шансы на то, что он выживет, были невелики. Потребовалось десять лет бережного самосовершенствования в зале Черной черепахи, чтобы мальчик, спотыкаясь, вошел в обычную жизнь. Владыка зала немереное количество сил потратил на этого ребенка. Он любил его больше жизни. Именно поэтому Бянь Сяохуэй с самого рождения получал все, что хотел, чем бы это ни было.

К сожалению, никто не мог дать ему таланта к самосовершенствованию.

Бянь Сяохуэй родился слабым, его способности были невелики. Он не переваривал большинство лекарств и впадал в истерику при малейшем затруднении. Через сто лет все ученики его поколения уже достигли стадии концентрации и научились управлять мечами. Все они уже заработали какие-либо достижения. Все, кроме него. Независимо от того, какую технику он практиковал, ему оставалось довольствоваться малым, даже несмотря на все потраченные усилия. Люди хвалили его в лицо, но насмехались над ним за его спиной. С течением времени он становился все более и более раздражительным.

Никто не знал, кто скормил ему эту чепуху, но Бянь Сяохуэй внезапно решил, что он не продвинулся в заклинательстве лишь потому, что методы совершенствования зала Черной черепахи противоречили его гороскопу. Преисполнившись обиды на родной клан, он взял свою никчемную свиту, покинул дом и отправился за тысячи миль, на Южные окраины, намереваясь попытать счастья в башне Красной птицы.

У Бянь Сяохуэя был хороший план. Башня Красной птицы открывала свои двери лишь для «особенных людей». Но разве это была не просто уловка? Ведь входа в башню мог удостоиться лишь тот, у кого кулак больше.

Когда дело дошло бы до драки, «одаренные» попросту перебили бы друг друга, и тогда настал бы его черед действовать.

Помимо двух заклинателей с изначальным духом, вокруг Бянь Сяохуэя было множество тех, кто уже освоил полеты на мечах. Казалось, победить группу безродных бродяг не составило бы никакого труда. Но, к сожалению, небеса редко прислушивались к людским желаниям. Этот ребенок захлебнулся холодной водой. Он не смог войти в башню. Вместо этого в чужой стране его ждала лишь бесславная смерть.