Люба, я вернулся
Шрифт:
– А я всё равно скажу. Так вот, всё это время я очень… я безумно скучал по тебе. Если бы я знал что будет так трудно…
– Это тебе было трудно? – я усмехнулась.
– Да, я понимаю, мои высказывания они для тебя не имеют большого значения, но поверь, мне тоже было трудно и я долгое время сильно…
– Мучился совестью, – перебила его, кивая с улыбкой на губах.
– Да, мучился, – темнота его глаз стала ещё чернее.
– Хорошо, я тебя услышала. Дальше что? Думал, я скажу – Ах, бедный Федя, он так мучился, давайте
– Я так не думал. И я этого не жду.
– Вот и хорошо. Теперь иди, – я повернулась, чтобы пройти вдоль спинки дивана и отойти от Фёдора подальше, но он положил руку мне на предплечье, сжал пальцами. Он только коснулся, а в меня словно выпрыгнули обездвиживающий, паралитический яд.
– Подожди, не уходи, – почти прошептал Фёдор.
– Федя, убери руку, – смотрю снизу вверх в его глаза, не могу пошевелиться, чтобы отойти, а это нужно сделать немедленно. Иначе будет слишком поздно.
Фёдор разжал пальцы и нехотя меня отпустил.
Я отошла подальше, плотнее обхватила себя руками, отвернулась.
Эта ситуация она слишком опасна, для меня, для него, для нас всех.
Я резко обернулась.
– Пожалуйста, скажи чего ты хочешь и уходи, – проговорила категорично.
Чем дольше он здесь находится, тем сильнее я сержусь на него… и на себя за то, что не прогоняю его.
– Люба, – он снова подходит.
А я отхожу.
– Ты что не понимаешь, я не хочу тебя видеть. Мне трудно. Я не хочу смотреть на тебя, находиться рядом с тобой. Не хочу, понимаешь? – мотаю головой.
– Да, я понимаю, – надвигается.
– Тогда почему ты до сих пор здесь?
– Я просто не знаю, что происходит? Я увидел тебя и…
– Это неважно. Любой мужчина, увидев меня, почувствует то же самое, что и ты сейчас.
– О чём ты? – хмурится.
– О том, что все вы мужики падки на яркую обёртку. Ты променял семью на любовницу, чего ты теперь от меня хочешь?
– Она не была моей любовницей.
– Ты знаешь, мне сейчас это вообще безразлично. Ты сделал свой выбор и теперь всё что ты скажешь мне не интересно.
– Я не оправдываюсь.
– Федя, я не понимаю твоих намёков. Тебе стало скучно с новой женой, чего ты хочешь от меня?
– Я не знаю. Я просто хотел поговорить.
– Не знаешь, скажи конкретно. Я вижу, ты что-то недоговариваешь.
– Ладно, ты права. Да, можешь радоваться, я не очень счастлив, признаю.
– Ты считаешь, я буду этому радоваться? Считаешь, что я такая гадкая женщина, которая радуется чужому несчастью?
– Нет, я так не считаю.
– Тогда что? Почему ты решил пожаловаться именно мне? Ты подумал, я растаю, скажу – Ну ладно Федя, раз ты ошибся ничего страшного, прощаю тебя. Легко вычеркну из жизни вот эти годы, которые мне пришлось прожить одной, повернусь и скажу – иди, дорогой, в мои тёплые объятия? – кидаю ему в лицо, а он неотрывно смотрит
– Нет, я так не думал, – останавливает взгляд на губах.
– Тогда зачем ты сюда пришёл?
– Я хотел…
– Что ты хотел, подтвердить свой статус? Что ты способен метаться, способен и там и там получать то, что тебе хочется? – уже не сдерживаюсь, хочется обидеть его, задеть побольнее.
– Нет, я так не думал, – отвечает спокойно.
Меня начинает бесить это спокойствие. Впервые за долгие-долгие годы, я хочу быть жестокой и злой, не той тихой Любой, какой он меня помнит. Хочу, прямо жажду нанести ему хоть какую-то рану, чтобы он почувствовал боль, такую же, как чувствовала я когда-то.
– Ты здесь не нужен. Тебя никто не хочет и никто не ждёт, – бросаю фразы с наслаждением, на которое даже не рассчитывала.
Фёдор опускает взгляд.
– Я просто хотел посмотреть на тебя ещё раз.
– Посмотрел?
– Да.
– Теперь уходи. И пожалуйста, оставь меня в покое. Иначе мне придётся сменить гостиницу.
– Ладно, – он повернулся, пошёл к двери, там остановился.
Несколько секунд я смотрю на его спину.
А внутри всё разрывается и кричит – Нет, Люба, не отпускай его! Он пришёл не потому что хочет поговорить с тобой, а потому что ему плохо без тебя!
И мне не всё равно. Не так как я пытаюсь показать.
6 лет я рисовала в своей голове его образ как человека предавшего, забывшего, бросившего. 6 чёртовых лет, по крупице собирала и лелеяла злость и обиду.
Но прошло всего две минуты его слов и всё это полетело в тартарары, я почувствовала невероятную предательскую слабость, невозможность сопротивления.
Ещё немного и я бы простила его, сказала – Пойдём домой, Федя.
Ещё немного и я забыла бы всю грандиозность обиды и боли, которую он мне причинил.
Оставалось каких-то несколько секунд…
Хорошо, что он собрался уходить, уже коснулся пальцами ручки двери.
– А вот никуда я не пойду, – Фёдор повернулся и резко пошёл на меня…
– Федя, не подходи, – я вытянула руку, он схватил за неё, дёрнул на себя, заключил меня в тесные объятия.
Не успела ничего предпринять, подумать, оттолкнуть, что-то сделать для собственного спасения для собственного, оправдания, когда он с силой впился губами в мои губы…
Глава 7
И я не смогла.
Оттолкнуть.
Ударить.
Отстраниться.
Закричать.
Ничего не смогла.
Нет сил.
Единственное, что я смогла это вцепиться в его плечи, смять ворот его футболки, сжать между пальцами его кроткие волосы. Обхватить его шею.
Много раз, тысячи, десятки тысяч, может миллион раз он целовал меня… но такого поцелуя у нас никогда не было. Никогда.
Мне незнакома эта знакомая страсть, с которой Фёдор начал рвать на мне платье.