Люби меня в полдень

Клейпас Лиза

В подобном распоряжении не было никакой необходимости. Беатрис вовсе не собиралась двигаться с места. Она подтянулась повыше на подушках, уютно прижавшись щекой к набитой пухом наволочке. Потом вздохнула и уже было задремала, когда почувствовала, что Кристофер присоединился к ней в кровати.

Его рука легла на бедро, ладонь была скользкой от какой-то мази. Когда её ноздрей достиг аромат трав, она пошевелилась:

— О, замечательно пахнет. Что это?

— Гвоздичная мазь.

Кристофер осторожно втирал бальзам в то место, где расплылся кровоподтёк.

— Мы с братом

были покрыты этой дрянью бόльшую часть нашего детства.

— Мне известны кое-какие ваши приключения, — сообщила Беатрис. — Мне и Одри поведал о них Джон. Про тот раз, когда вы вдвоём стащили до обеда сливовый пирог… и про тот случай, когда он подначил тебя спрыгнуть с дерева, и ты сломал руку… Джон говорил, что ты не мог не принять вызов. Он объяснил, что тебя легко было заставить натворить что-то, просто заявив, что ты не можешь этого сделать.

— Я был идиотом, — уныло согласился Кристофер.

— «Сорванец» — вот слово, которое он использовал.

— Я был похож на отца.

— Вообще-то, нет. По крайней мере, по словам Джона. Он говорил, это несправедливо, что тебя воспринимают как сына своего отца, когда ты совсем на него не похож.

Беатрис легко перевернулась на живот по знаку Кристофера. Сильными ласковыми руками он втирал бальзам в её напряженные члены, присутствие в смеси гвоздичного масла давало ощущение спокойной прохлады на коже.

— Джон в каждом всегда старался видеть хорошее, — пробормотал Кристофер. — Иногда он видел то, во что ему хотелось верить, нежели то, что было на самом деле.

Беатрис поморщилась, когда он добрался до её плеч, разминая и снимая напряжение.

— Я вижу в тебе только хорошее.

— Не питай насчёт меня иллюзий. Выйдя замуж, ты заключишь самую что ни на есть невыгодную сделку. Ты не понимаешь, в какую историю угодила.

— Ты прав.

Беатрис выгнулась от удовольствия, когда он стал разминать мышцы на другой стороне спины.

— В такой ситуации любая женщина прониклась бы ко мне жалостью.

— Одно дело — провести со мной время в постели, — мрачно заметил Кристофер. — Другое — жить изо дня в день с сумасшедшим.

— Мне всё известно о жизни с сумасшедшими. Я ведь Хатауэй.

Беатрис вздохнула от наслаждения, когда его руки стали обрабатывать нежные местечки внизу спины. Она чувствовала во всём теле расслабление и приятное покалывание, ушли в забвение ушибы и боль. Повернувшись и бросив взгляд через плечо, она вгляделась в суровые морщины на его лице. У неё возникло непреодолимое желание поддразнить его, заставить развлечься:

— Ты пропустил одно место.

— Где же?

Приподнявшись, Беатрис повернулась и подползла к Кристоферу, сидевшему на коленях на матрасе. Он надел бархатный халат, полы которого разошлись, открывая соблазнительную полоску загорелой кожи. Обвив рукой его шею, Беатрис поцеловала Кристофера.

— Внутри, — прошептала она. — Вот где нужно меня погладить.

Невольная улыбка спряталась в уголках его губ:

— Бальзам слишком груб для этого.

— Нет, ни чуточки. От него восхитительные ощущения. Вот, дай покажу…

Она захватила чуть-чуть бальзама и растерла на кончиках

пальцев. В воздухе разлился густой аромат гвоздичного масла.

— Просто веди себя спокойно…

— Чёрта с два.

От изумления голос его охрип, и Кристофер потянулся к её запястью.

Ловкая, как хорёк, Беатрис ускользнула от него. Повернувшись раз, другой, она быстро протянула руку к поясу его халата.

— Ты меня всю обмазал, — хихикая, бросила она обвинение. — Трусишка. Теперь твоя очередь.

— Ни за что.

Он внезапно бросился, схватил её в охапку, и Беатрис затрепетала от звука его хриплого смеха.

Каким-то образом умудрившись вскарабкаться на него, Беатрис изумилась, почувствовав его восставшую плоть. Она устроила с ним потасовку, упорно противостоя ему до тех пор, пока он не перевернул её, несильно зажав запястья. Во время борьбы халат развязался и свободно болтался, а их обнаженные тела терлись друг о друга.

Сверкающие серебристые глаза уставились в голубые. У запыхавшейся от смеха Беатрис вдруг закружилась голова, когда она увидела, с каким выражением Кристофер смотрит на неё. Наклонив голову, он поцеловал и облизнул смеющиеся губы, словно хотел попробовать на вкус её улыбку.

Потом Кристофер отпустил её запястья и повернулся на бок, оказавшись к ней лицом.

Беатрис вопросительно воззрилась на него и слегка пошевелила пальчиками:

— Ты хочешь, чтобы я … прикоснулась вот этим к тебе?

Он молчал, подзадоривая её взглядом.

Смущаясь, но, тем не менее, испытывая любопытство, Беатрис потянулась вниз и осторожно взяла его в руки. Они оба чуть подскочили от неожиданных ощущений: прохлада и жар, лёгкое скольжение масла и шёлка и устрашающая твёрдость.

— Вот так? — прошептала она, нежно поглаживая.

Кристофер со свистом втянул сквозь зубы воздух и почти замер. Он и пальцем не пошевельнул, чтобы остановить её.

Беатрис провела подушечкой своего пальчика по глянцевому кружку на гладкой тёмной головке. Обвив пальцами тяжёлый жёсткий стержень, она скользнула ими вниз, изумляясь своим ощущениям. Он позволял ей, как угодно, ласкать и изучать его, пока его кожа не покраснела от охватившего его жара, а грудь не стала чаще вздыматься. Заворожённая его мощью, ощущаемой под её руками, она растопырила пальцы, потом провела ими вниз вдоль бёдер. Она поглаживала твёрдые мускулы его ног, слегка прочёсывая пальцами сверкающие волоски, потом возвращалась обратно к паху. Осторожно, словно взвешивая, брала его в ладонь, играла с ним, обхватывала обеими руками несгибаемый орган.

Из груди Кристофера вырвался гортанный возглас. Он сбросил халат с плеч, отшвырнул одежду прочь и схватил бёдра Беатрис. При виде признаков такого напряжения, неприкрытых намерений, светившихся во взгляде, её сердце гулко застучало. Он перенёс Беатрис на свои колени, его стержень раскрыл её, нажав на ещё саднившую нежную плоть. С уст девушки слетел слабый стон, когда он заполнил её полностью, заставив оседлать его. Он нашёл внутри неё новое местечко, ощущения были болезненные и в то же время необъяснимо приятные, из-за чего её плоть напряжённо затрепетала в ответ.