Любимая для Монстра
Шрифт:
Когда двери за ними закрылись, Эдмунд остался в тишине. Но покой этот был обманчив — мысли его метались, раздирая душу на части.
Розалия.
Её образ всплыл в его сознании с яркостью, которая раздражала его своей настойчивостью. Её поступки за этот день, её уверенность перед посыльным Герцога, как она приняла на себя права его жены, врезались в память. Её решительность… эта дерзость не только удивила его, но и выбила из колеи.
“Коварная женщина,” — подумал он. — “Разумеется, это все было сделано специально.”
Но следом пришло
Мысли о Розалии начали овладевать им. Её голос, её взгляд, её изящная осанка… Ему хотелось пойти к ней, поговорить, разобраться. Но он знал, что это будет слабостью, и едва сдерживался.
Раздражение вскипело внутри, но не столько на неё, сколько на себя самого.
— Она моя жена, — прошептал он, сжав кулаки. — У меня есть право приходить к ней, когда захочу.
Эти слова стали переломным моментом. Он поднялся из-за стола с резким движением, словно окончательное решение сорвалось с его губ вместе с этими словами.
С тяжёлой, но тихой поступью он направился в покои Розалии. Подойдя к двери, он замер, прислушиваясь. Его слух, обострённый, как у охотника, уловил мягкий звук. Что-то шуршало за дверью —едва уловимые шаги.
Он открыл дверь, не привлекая лишнего внимания.
Зрелище, что предстало перед его глазами, заставило его замереть на месте. В полутёмной спальне, освещённой лишь слабым мерцанием свечей, Розалия кружилась в танце. Она была обнажена, её тело светилось в ночном огне, как мрамор в лунном свете. Её волосы, растрёпанные и густые, ниспадали на плечи, струились, как река.
Пьяная улыбка играла на её губах, а её движения были грациозны и легки, словно она танцевала для самого ночного ветра.
Эдмунд застыл, его холодное самообладание, на которое он всегда мог положиться, рушилось перед этим зрелищем. В его груди поднялась волна, которую он хорошо знал, — волна желания.
Она была красива до боли, и он не мог оторвать взгляда от её тела. Вся её нежная, обнажённая фигура, мерцающая в свете, манила его.
“Почему я бегаю от неё, как мальчишка?” — раздражённо подумал он. — “В конце концов, она моя жена. Она принадлежит мне.”
Эдмунд сделал шаг вперёд, захлопнув за собой дверь. Теперь в комнате остались только они. Розалия не заметила его, погружённая в свой танец. Её мягкий смех, чуть хриплый от вина, пронзил его, как удар.
Она даже не заметила, как он уже стоял в её спальне, но он был уже слишком близко, чтобы её танец продолжался.
Дорогие читатели, я буду очень рада получить вашу обратную связь! Понравилась ли вам моя история? Напишите, что вы думаете, и если вам не трудно, поставьте звездочки. Для меня это очень важно.
Искренне ценю каждого из вас ?
Глава 17
Я
— Я… я не думала, что вы сегодня придёте, — пробормотала я, стараясь скрыть панику в голосе.
“Что ты делаешь, Розалия? Хуже оправдания и придумать нельзя,” мелькнуло в голове. Но слова были уже сказаны, и теперь я могла лишь надеяться, что он не воспримет моё представление за попытку соблазнения.
— Не думала? — повторил он, как будто смакуя мои слова. Его хриплый голос резанул по моим нервам, обжигая словно раскалённое железо. — Забавно. Не думал, что должен просить разрешения, чтобы прийти к своей жене.
Я сглотнула, но ничего не успела ответить, когда он добавил, чуть наклонив голову:
— Но то, что моя жена ждала меня… голой…оказался приятным сюрпризом.
Он хмыкнул, и это короткое, едва заметное движение вызвало волну жара, разлившуюся по моим щекам. Я поспешно прикусила губу, чувствуя, как жар поднимается всё выше, обжигая мою шею и уши. Всё выглядело так, будто я специально устроила этот фарс.
Эдмунд, казалось, наслаждался зрелищем. Он смотрел, как я ёрзаю под тяжестью его взгляда, и тихо смеялся, наблюдая за моей растерянностью.
Я замерла, когда он резко схватил край одеяла.
— Нет! — вскрикнула я, вскидываясь на ноги и поспешно отползая на самый край кровати. Сердце колотилось так сильно, что, казалось, его стук заглушал даже треск камина.
Я дрожала, как перед диким зверем, поймавшим добычу. Он не двигался, но всё его существо излучало опасность.
— Почему ты все убегаешь?— спросил он, и в его голосе прозвучала странная нотка удовольствия.
Мой страх, казалось, только разжёг его аппетит. Я попыталась сжаться ещё сильнее, словно это могло сделать меня невидимой, но в следующую секунду он рывком дёрнул одеяло.
Я вскрикнула, не успев удержать равновесие, и с грохотом рухнула с кровати. Мир пошатнулся, и я оказалась на полу, растянувшись, как последняя дурочка.
— Ты решила сегодня меня вдоволь развеселить? — услышала я его голос, полный плохо скрываемого смеха.
Я подняла голову, и наши взгляды встретились. В его глазах светилась открытая насмешка, но в уголках губ затаилось что-то другое.
Я сглотнула, чувствуя, как сердце готово выскочить из груди. Эдмунд всегда казался мне холодным, даже враждебным, но сейчас его взгляд… он выглядел совсем иначе.
— Встань, Розалия, — сказал он, резко изменив тон. В его голосе не было ни издёвки, ни веселья, только ледяное спокойствие, от которого у меня побежали мурашки. — И прекрати убегать от меня, изображая жертву.
Я с трудом поднялась, стараясь выглядеть хотя бы немного достойно, несмотря на жуткое ощущение жара в щеках и слабости в коленях.