Любимая мафиози
Шрифт:
Он был мертв?
Хуже того, где, черт возьми, была Фрэнки?
Это было плохо. Это было очень, очень плохо.
Я должен был позвонить отцу.
Фаусто
Я потер глаза за очками. Слова на экране были нечеткими, мое тело слишком устало, чтобы сосредоточиться.
Вздохнув, я взял свой ликер и тоник. Я начал пить рано днем - привычка, которая Марко очень не нравилась, но которую я считал необходимой, чтобы заглушить боль в груди.
Это было улучшением по сравнению с неделями бессонных ночей.
Марко сидел в углу и разговаривал по телефону, делая вид, что не замечает меня, а на самом деле внимательно наблюдая за мной. Ему не удалось меня обмануть.
Я снова прочел цифры на своем экране, желая доказать, что я все еще на вершине своей империи. — Тони только что принес нам более двух миллионов евро за счет короткой позиции по технологическим акциям.
Марко хмыкнул.
– Возможно, нам не нужен Д’агостино для этой компьютерной идеи.
Он не ответил.
Я побарабанил пальцами по столу и отпил еще коктейля. Франческа пробовала «Campari»? Мне казалось, я никогда не видел, чтобы она пила его раньше.
Потом я вспомнил, что мне было все равно. Она сделала из меня дурака. Я ухаживал за ней, как влюбленный подросток, впервые попробовавший киску. Все это время она хранила от меня секрет, который мог разрушить все, что я построил. Я бы никогда не простил ее.
Я пристально посмотрел на своего кузена. — Почему бы тебе не взять выходной до конца дня?
– Мне хорошо там, где я есть.
Он нянчился со мной, как будто я был маленьким ребенком. Мне это не нравилось. — Марко... Мой телефон загорелся, и на экране появилось имя Джулио. Я не видел его после нашего вчерашнего спора.
Нажав на кнопку ответа, я поднесла телефон к уху. —Pronto (перев. с итал. привет).
– Ее дома нет.
Я услышал панику раньше, чем понял слова. Выпрямившись в кресле, я тут же переключился на громкую связь, чтобы Марко мог слышать. — Что ты имеешь в виду? Где она?
– Дом, он пуст. Ни Фрэнки, ни охраны.
Мы с Марко обменялись взглядами. Что за хрень? Она сбежала?
Или вместо этого произошло что-то ужасное?
У меня защемило в груди, сердце внезапно забыло, как функционировать, и я поднялся на ноги. Марко начал набирать номер на своем телефоне, вероятно, пытаясь связаться с людьми, которых я разместил в домике на пляже, но я не спускал внимания с сына. — Покажи мне, — рявкнул я.
Джулио включил видео, и я увидел, что он находится на кухне, в другой руке у него пистолет. — Когда я пришел сюда, - объяснил он, - задняя дверь была открыта. Я нашел Сайла холодным в кладовке.
Он показал мне Сайла, бледного и безжизненного на земле. — Он ранен? —
Камера крутилась. Я уставился на ящики с рисом, пока Джулио проверял Сала. — Он жив, — сказал мой сын. – Рядом с ним на полу лежит шприц.
– Где она? — сказал я, дергая одной рукой за узел галстука, чтобы ослабить его. Неужели Франческа каким-то образом накачала Сайла наркотиками, а потом сбежала?
Неважно, что произойдет, я уеду отсюда. Каким-нибудь, образом, я уйду от тебя.
– Обыщите каждый дюйм этого дома. Я уже в пути. — Я бросил телефон и начал перемещаться по комнате.
Марко поднял руку, быстро разговаривая по телефону. Он схватил меня за руку, чтобы остановить, когда я проходил мимо. — Она ушла прогуляться по пляжу. Ничего необычного. Сал сначала держался позади, потом пошел за ней. Вик сейчас просматривает запись с камеры.
Я выскочил за дверь и помчался по коридору. Комната охраны находилась в восточной части замка, и я бежал туда как сумасшедший.
Вик пересел за ноутбук и начал печатать. — Это может занять некоторое время.
Я стукнул кулаком по столу. — Нет никакого времени. Найди эти гребаные камеры. Я должен знать, что с ней случилось...
– Рав. — Марко протянул свой телефон перед моим лицом. – Ты должен ответить.
– Не сейчас.
– Рав, — умолял он, выражение его лица было таким серьезным, чем когда-либо видел. –Это Д’агостино. Он говорит, что у него есть что-то, что принадлежит тебе.
Глава три
Франческа
Эти итальянские ублюдки, они всегда похищают меня.
Багажник внезапно открылся, и яркий свет залил мои глаза. Неужели мы остановились? Я была слишком поглощена своими мыслями, слишком напугана, чтобы заметить это. Моя грудь вздымалась, когда я отчаянно пыталась вдохнуть воздух через ноздри, которые забились от плача и страха. В глубине души я знала, что у меня будет повышенная температура, если моя паника не утихнет, но я не могла контролировать свое тело.
– Calmati (перев. с итал. успокойся), — услышала я слова Энцо, когда он наклонился ко мне, держа в руке телефон, направленный на меня. Господи. Теперь он фотографировал меня? Что, есть какая-то мафиозная социальная сеть, где они хвастаются своими убийствами и похищениями?
Он встал под другим углом и сделал еще несколько снимков. — Я прошу прощения, Франческа. Это было необходимо, но все кончено.
Одним быстрым движением он сорвал тяжелую ленту с моего рта. От жгучей боли у меня заболела кожа и заслезились глаза. Черт, как больно. Он открыл нож, и я напряглась. Он собирался зарезать меня? Изнасиловать меня? Отрезать мне язык?