Любимцы фортуны
Шрифт:
Хантер несколько раз звонил Рэндаллу домой, пытаясь выяснить, куда пропала Сиена, но был вынужден сдаться, когда тот предъявил газетчикам письмо за подписью девушки, в котором она просила оставить себя в покое и дать время на небольшой отпуск.
К немалому удивлению и облегчению Стайна, скандал канул в Лету, так и не разразившись. О Сиене просто позабыли и уже через месяц почти не вспоминали о том, что Сиена Макмаон вообще существовала в этом мире.
Глава 47
Клэр сидела в хвостовом отсеке маленького самолета и смотрела в иллюминатор на раскинувшееся внизу побережье Бостона.
Она оделась
Такому наряду было свое объяснение: никто из пассажиров самолета не обращал на нее внимания и едва ли смог бы описать через десять минут после схода на землю. Короткий перелет из Бостона в Нантукет, и Клэр затерялась среди таких же неприметных людей, что сновали по аэропорту в этот жаркий день.
Выйдя на улицу, Клэр сильнее сжала рукой ручку небольшого чемоданчика и зашагала по направлению к только что нанятому «шевроле», ничем не отличаясь от других добропорядочных матрон, спешащих поскорее очутиться в прохладе своих летних домов.
Еще в самолете Клэр все взвесила и теперь твердо шла к своей цели. Пожалуй, где-то в глубине души она всегда знала, что однажды просто выйдет из дома и направится на поиски своей блудной дочери.
С того момента, как она наняла Билла Дженнингса для слежки за Сиеной, ее жизнь превратилась в эмоциональную пытку, но обрела смысл. С одной стороны, было невыносимо жить одной жизнью с собственной дочерью, не имея возможности перекинуться с ней и словечком. С другой — ужас от мысли, что о слежке может узнать Пит, день за днем превращал Клэр в издерганную неврастеничку, поминутно оглядывающуюся и трясущуюся, если муж начинал смотреть на нее «как-то не так». Но Пит все больше отдалялся от жены, жил одной работой и почти не интересовался ее досугом. Возможно, именно одиночество и толкнуло Клэр на первую встречу с детективом.
Получив первый отчет Дженнингса, она испытала доселе неведомый восторг. Дрожащими руками она перебирала фотографии с Сиеной, вглядывалась в любимые черты, пытаясь найти оправдание, толкнувшее ее на разрыв с дочерью. Здесь были снимки с киностудии, из ресторанов и супермаркетов, а также более дорогие, сделанные, видимо, через окно с сильным приближением, где Сиена без косметики и укладки просто сидела на диване, читая. На самых первых фотографиях, спустя пару недель после аварии, Сиена казалась счастливой, и это грело душу Клэр.
Следующие отчеты были не столь радужными: Сиена жила в заточении, частенько грустила и была подавлена, хотя также лучезарно улыбалась в телеобъективы. Эта потаенная грусть едва не толкнула Клэр на признание мужу, и лишь страх перед его гневом удержал ее рот на замке. Возможно, она надеялась, что одиночество вынудит Сиену на контакт с семьей, но этого так и не произошло.
Поспешное исчезновение дочери явилось для Клэр знаком, что пора действовать. У Билла почти не было сведений о положении дел, но он предполагал, что Сиена попала в беду. Целых три недели он выслеживал Стайна, прежде чем смог выяснить адрес его дома в Нантукете.
Клэр поняла, что время колебаний прошло.
Шесть лет разлуки были не в счет. Теперь никакая сила не могла удержать Клэр от того, чтобы сесть на самолет до Нантукета.
Она ехала к Сисконсету, попутно проверяя телефон на наличие сообщений от Пита. К счастью, тому и в голову не пришло поинтересоваться, как проводит время жена.
Машина медленно двигалась вдоль приземистых
Местные жители не спешили переезжать в другие районы страны, предпочитая уединение, и гордились тем, что живут в одном и том же доме уже не одно поколение. В этом была какая-то загадка, как если бы недвижимость здесь оценивалась не деньгами, а по какой-то иной шкале, неведомой тем же ньюйоркцам.
В Сисконсете широкие, приземистые дома и вовсе сменились небольшими коттеджами, производившими впечатление каких-то кукольных с их белыми оконными рамами и перильцами, дикими розами, взбирающимися по стенам, и тщательно подстриженными кустарниками. Некоторые особо ревностные любители живой изгороди выстригали из кустов фигуры китов с задранными хвостами, в память о страницах истории Нантукета, посвященных китобойному промыслу.
Клэр не была на острове с юности, но с шестидесятых почти ничего не изменилось, и ориентироваться оказалось довольно просто. Она проехала мимо ресторана «Шантеклер», где частенько отдыхали богатые молодожены с Восточного побережья, попивая на широкой террасе шампанское и поедая салат из лобстера, фирменное блюдо заведения. Клэр заулыбалась, увидев издалека маленькую сувенирную лавку треугольной формы, в которой когда-то она проторчала целых два часа, но так ничего и не приобрела. Правда, теперь рядом с лавкой разбили парковку для велосипедов, чтобы их владельцы могли спокойно закупить продукты для пикника в магазине напротив.
Остановившись на стоянке, Клэр взяла с соседнего сиденья увесистую папку с документами и вышла из машины, оставив чемодан внутри. Она направлялась к береговой линии.
Дом, к которому шла Клэр, был недавно отремонтирован. Похоже, фасад покрасили не более года назад, а также переложили черепицу на крыше. Как и везде в Нантукете, здесь не было массивных железных ворот и домофона, к дому вела дорожка из белого камня, виляя среди клумб.
Сердце Клэр забилось быстрее в предвкушении долгожданной встречи. Каблуки уже постукивали по белым камешкам. Оказавшись у двери, она попыталась унять нервную дрожь. Руки тряслись так сильно, что документы чудом не валились прямо на крыльцо.
Четверть часа назад поднялся сильный пронизывающий ветер, и Клэр поежилась даже в своей плотной одежде. Казалось, будь порывы чуть сильнее, и дом Стайна может вырвать вместе с фундаментом из земли и унести, как домик Элли из Канзаса.
Клэр вдруг стало страшно, и она преисполнилась сомнениями.
Верно ли она поступает? Что, если Сиена не пожелает с ней говорить? Если она придет в ярость и выставит мать вон? Едва ли ее можно будет за это осудить.
А Пит? Как он отреагирует на дерзкий поступок жены? Наверняка будет рвать и метать. Но поймет ли он, почему Клэр пошла по этому пути тайком, без его согласия? Осознает ли, как одиноко и тоскливо его жене?