Любимец публики
Шрифт:
— Я не нарочно. — Кэрол и в самом деле не пыталась заниматься сводничеством, однако, узнав, что у Лили будет и Мелли, менять планы не стала, поскольку от души надеялась, что страсти уже улеглись. Как бы не так! — И чем он тебя так обидел, Мелли?
— Давай, признавайся! — подхватила Лили.
— Кого это ты допрашиваешь? — В дверях возник Тимоти. — Привет, Кэрол, — небрежно поздоровался он, словно знаменитости заглядывали к нему в гости всякий день. Затем наклонился к жене: этот поцелуй никто не назвал бы небрежным. — Ну, что ты натворила
— Не злись, Тимоти. Это гнездовой инстинкт.
— Это тихое помешательство.
— Сюда заедет Дик Грейсон, — драматически сообщила Лили.
— Ах, заедет? — Взгляд Тимоти не сулил ничего доброго, судя по всему, Лили успела ввести его в курс дела.
— Прекрати метать громы и молнии, Тимоти! — взвилась Мелли. — Тоже мне телохранитель нашелся! Я в защите не нуждаюсь, слышишь? Дик Грейсон ничего для меня не значит: досадное воспоминание — и не более того!
— Как скажешь, — скептически отозвалась Лили. Она-то отлично помнила, какой сестра возвратилась под отчий кров шесть недель назад. Как говорится, краше в гроб кладут!
— Так и скажу.
— В таком случае, зачем убегать? Оставайся на обед, как обещала.
Изощренное коварство сестры возмутило Мелли до глубины души. Стоит отказаться — и все тут же узнают истинную цену ее уверениям!
— Если угодно, — пожала она плечами, принимая вызов.
По счастью, никому не узнать, как трудно дается Мелли это притворное равнодушие. Сердце у нее разрывалось, но она не собиралась унижаться и лепетать оправдания. Как можно любить человека, порочного до мозга костей? Что с ней такое? Дик — хамелеон, меняет цвета в зависимости от ситуации, а на самом деле — ноль, пустое место! Пронзительная телефонная трель оборвала поток горестных размышлений.
Тимоти снял трубку.
— Слушаю. — Он несколько раз кивнул, взглянул на часы и коротко бросил: — Через пятнадцать минут.
— Список приглашенных к ужину сократился на одного? — философски осведомилась привычная к неурочным звонкам супруга.
— Пациент в крайне тяжелом состоянии, так что я задержусь в операционной до… кто его знает! — Тимоти чмокнул Кэрол в щеку. — Прости, что не повидались толком! — ласково потрепал Мелли по плечу и удалился рука об руку с женой.
— А Дик… про меня спрашивал? — Мелли прикусила язычок и смущенно подняла глаза на Кэрол.
— О, Дик со мной и парой слов не перекинулся. Мечется от одного ночного бара к другому, опустошая винные погреба Мэна и окрестных штатов. Теперь вот до Туманного Альбиона добрался. Рекс бьет тревогу, — не без ехидства добавила она. — А в промежутках носится по волнам на своей яхте. Сама я привыкла к восьмичасовой ночной жизни; но, полагаю, можно успеть и больше, если сон отменить вообще.
— Ты намекаешь, что это из-за меня?
Мелли знала: Дик давным-давно
— Скажем, так: ему на месте не сидится. А ты спокойно спишь, Мелли? — лукаво осведомилась Кэрол.
Ах, какой тонкий подход!
— Вы так славно смотрелись вместе.
Мелли стиснула зубы. Вот только романтических бредней ей не хватало!
— Хочешь полюбоваться на амурчиков, так примани своих!
Честное слово, вся эта сентиментальная чепуха не так уж безобидна, как покажется со стороны!
— А мне опыт подсказывает, что любовь это здорово! — сообщила Лили от двери.
— О, дайте мне сил, — простонала Мелли. — Я окружена.
— Мы всего лишь хотим, чтобы ты была счастлива, — тихо заметила Кэрол.
— Если ты полагаешь, что для этого необходим Дик Грейсон, ты просто помешалась!
— Да что он такого сделал? — Лили глазам своим не верила: сдержанная, хладнокровная Мелани никогда не выставляла своих чувств напоказ.
Мелли понимала: отмолчаться не удастся.
— Мне — ровным счетом ничего.
— Тогда кому же? И что? — не отставала Кэрол.
— У него есть сын, — выпалила Мелли. — Об этом в газетах не говорится, верно? — с горечью продолжала она. — Не говорится и о том, что мистер Дик Грейсон не признает собственного ребенка и отрекся от его матери! Ирония судьбы, верно? — проговорила она дрогнувшим голосом. — Мне просто везет на определенный тип мужчин! — Мелли не сознавала, насколько значимо ее признание, но сестры понимающе переглянулись.
— Кто тебе сказал? — осведомилась Кэрол.
— А это важно? — яростно обрушилась на сестру Мелли. — Дик ничего не отрицал!
— Но может быть, есть смягчающие обстоятельства? — увещевала Лили, осторожно опускаясь в кресло.
— Обстоятельства?! — воскликнула Мелли, вне себя от негодования. — Разве можно оправдать подлость?
— Мне кажется, ты слишком ослеплена собственной трагедией, чтобы разумно оценить ситуацию, дорогая, — отозвалась Лили. — Нужно отрешиться от прошлого. И не следует в каждом мужчине видеть Пола.
Даже сестры предают ее. Нет чтобы единодушно заклеймить преступника презрением! Так, как поступила ты, подсказывал внутренний голос. Как они смеют судить? Как смеют оспаривать ее мнение? Разве у нее недостаточно причин сравнить Дика с Полом? Она бросилась к двери, и сестры не попытались остановить ее.
Мелли не умела злиться подолгу. Вскоре она успокоилась и нашла в себе силы задуматься: а почему Лили и Кэрол не поддержали ее? Она и сама понимала, что восприняла историю о грехах Дика столь болезненно в силу личной трагедии. Но от этого ее гнев не менее справедлив, разве нет? Просто она лучше других способна понять всю гнусность его поступка.