Любимицы королевы

Холт Виктория

Тори не составляли большинства в палате лордов, это положение можно было изменить лишь назначением новых пэров. Тут Эбигейл могла принести пользу, оказав влияние на королеву. Оксфорд знал, что она его окажет за соответствующее вознаграждение. Хватит ей быть обыкновенной миссис.

Сэмюэл Мэшем оказался в числе двенадцати пэров, возведенных в это звание для создания большинства тори в верхней палате парламента. Эбигейл ликовала.

Теперь она — бывшая служанка в доме леди Риверс — леди Мэшем! Пусть кто-то из Черчиллов посмотрит на

нее свысока, будто на бедную родственницу!

Дружба Эбигейл с Оксфордом шла на убыль. Харли интересовался только собственными делами; она заметила, что после получения должности и титула в его одежде и манерах стала проглядывать все большая небрежность.

Ну и пусть. Предостерегать Оксфорда Эбигейл не собиралась. А тем временем ее дружба с Сент-Джоном становилась все крепче. Они слегка осуждали своего бывшего друга, однако во взглядах их сквозило взаимопонимание.

Харли становился безалаберным. Глупец!

Оксфорд сидел у королевы. Она любила разговоры наедине с новым министром, как прежде с дорогими мистером Монтгомери и мистером Фрименом.

Он разговаривал с ней умно, откровенно, и поскольку являлся весьма благомыслящим в делах церкви и государства, королева была довольна своим министром.

Когда Харли сказал, что не может быть прочного мира, покуда Мальборо представляет собой такую силу в Англии и на континенте, она поверила ему, так как герцог, будучи блестящим полководцем, естественно, стремился к войне.

Однажды Харли явился к королеве, пряча радость под маской серьезности.

У него дурные вести. Из надежного источника он узнал, что герцог Мальборо сколотил громадное состояние посредством злоупотреблений.

— Каких? — испуганно спросила Анна.

— Казнокрадства, мадам. Находясь на службе в армии, он только на продовольственных поставках нажил шестьдесят тысяч. Я расспрашивал сэра Соломона Медину, снабжающего военных продовольствием, и он нехотя признался, что ежегодно давал герцогу взятку в шесть тысяч за получение контрактов. И это не единственный его грех, мадам. Герцог Мальборо наверняка является одним из богатейших людей в королевстве. Давайте зададимся вопросом, как он разбогател. И он, и герцогиня имели возможность весьма успешно нагревать руки. Тут само собой напрашивается неприятное слово «казнокрадство».

— Предъявлять герцогине обвинения я не позволю, — торопливо сказала Анна, вспомнив об угрозе Сары опубликовать ее письма.

— Дело герцогини закрыто, — сказал Оксфорд, — но герцога нет.

Годолфин умирал в Виндзоре. Сара ухаживала за ним, распоряжалась в комнате больного так же властно, как некогда при дворе королевы.

Настало другое время. У них появилось слишком много врагов. И Сара понимала, что правительство, стремясь заключить мир, хочет обесславить того, кто настроен воинственно.

Бедный Годолфин! Но, может, ему повезло, борьба за власть для него окончилась. Он

лежит, не понимая, что происходит вокруг, уже старик. А давно ли они вместе строили планы?

Услышав, что кто-то приехал, Сара вышла из спальни. И, увидев Джона, бросилась к нему в объятия. Не успел он заговорить, как она поняла, что произошло самое худшее. Он потерпел поражение. Снят с должности. Опозорен.

Прильнув друг к другу, оба молчали. Сара злилась на свою неистовость, приведшую их к этой развязке, Джон клял свою алчность. Он любил деньги не меньше, чем славу и власть, почти так же сильно, как Сару.

Он сколотил большое богатство — добытое не всегда честными способами. Основой его состояния послужили пять тысяч фунтов, полученные от стареющей любовницы. В средствах добывания денег он никогда не был особо разборчив. Лишь бы они ему доставались.

Теперь он разоблачен как человек, использующий войну для собственного обогащения. Все договоры с поставщиками, все взятки не могли уничтожить славу Бленхейма и других побед. Однако королева отправила его в отставку, песенка его спета.

— Сара, — сказал герцог, — пока эта королева жива, нам нечего делать в Англии.

Она испуганно взглянула на него.

— Уезжаешь?

Джон кивнул, но Сара неистово затрясла головой.

— Мы уедем вместе, — заверил он ее. И глаза его предательски заблестели. — Пока эта королева жива, мы будем в изгнании… но жить ей не вечно.

— А что потом?

— Георг Ганноверский станет Георгом Первым Английским. Думаю, наши услуги ему понадобятся.

— Значит, нужно запасаться терпением.

— Тебе всегда недоставало его, дорогая моя.

— Но мы будем вместе.

— Вместе, — сказал герцог. — Поведем выжидательную политику.

Годолфин вскоре скончался, и Мальборо тут же решил покинуть Англию.

Сара с готовностью присоединилась к нему.

СМЕРТЬ КОРОЛЕВЫ АННЫ

Леди Мэшем поджидала, когда лорд Оксфорд выйдет от королевы. Она видела, что входил он в кабинет, слегка пошатываясь, с пятнами вина и крошками нюхательного табака на камзоле.

Однако королева, казалось, не замечала неряшливости своего премьер-министра. И ни словом не обмолвилась, что он стал менее почтительным, чем раньше. «Он слишком много пьет», — думала Эбигейл.

Должно быть, вино притупляло остроту восприятия событий, лишало его сообразительности. Заняв должность премьер-министра, он стал совершенно безалаберным.

Харли переполняли финансовые проекты — они ему были гораздо больше по душе, чем война. Главным стремлением его было расширить британскую торговлю. Он возглавил «Торговую компанию южных морей». Люди спешили вложить в нее деньги, надеясь на быстрое обогащение. Принимал участие в работорговле, видя в ней хороший источник доходов. Слово «assiento» было у всех на устах. Оно означало право обеспечивать рабами испанские колонии.