Любимых не отпускают
Шрифт:
— Ты умудряешься решать дела даже за решеткой? — голос Евы хрипнет.
— Я так много пропустил… Больше не хочу терять ни минуты.
Мой конвоир начинает демонстративно показывать на часы, потому приходится закругляться.
— Мы будем тебя ждать, — всхлипывает Ева. — Постарайся уложиться быстрее, чем в прошлый раз.
— И не надейся. Я обещал неделю. Ни дня больше!
Скрепя сердце, нажимаю на отбой и кладу проклятую трубку.
После разговора с Евой время словно ускоряется.
Следователь опять пытается выбить показания. Грозит большим сроком, выслушивает очередную порцию «нет». А потом переводит меня в новую, еще более населенную и «ароматную» камеру.
Колоритные соседи делают все, чтобы я прочувствовал «прелести» заключения. В ход идет полный арсенал методов от угроз до вшивых бомжей на соседней койке.
В целом терпимо. Лучше, чем я ожидал. Но когда вечером Никита Лаевский вытаскивает меня из этого клоповника, не медлю ни секунды.
— Соседи, надеюсь, не сильно докучали? — уточняет он, распахивая передо мной дверь машины, где на водительском кресле уже ждет Штерн.
— Впервые в жизни никто не требовал автограф. — Сразу же снимаю с себя рубашку, штаны и переодеваюсь в свежую одежду, которую прихватил Дима.
— Что, даже твои песни не пели? — злорадствует Никита.
— Обошлось без концертов. — Подумав, избавляюсь еще и от носков.
— Ты бы предупредил, что там курорт. Я бы не стал так спешить. Где еще получится посидеть инкогнито?
Кажется, у моего адвоката слишком хорошее настроение.
— Я уж как-нибудь потерплю и вашу компанию. — Пакую грязные шмотки в пакет и забираю у Лаевского свой мобильный.
— Ну, раз нас терпишь, то скоро придется потерпеть и Внукова. — Штерн выруливает со стоянки.
— Ты уже слил журналистам, что я на свободе?
— Как только Никита договорился об освобождении.
— Мы решили не тратить ни минуты, — жмет широкими плечами Лаевский. — Если наш клиент по-прежнему внимательно следит за твоей судьбой, скоро будет в курсе и захочет связаться.
— Если снова не воспользуется услугами Ирмы… — цежу я со злостью.
В первый раз именно она была посредником на наших переговорах. Моя драгоценная жена до последнего скрывала своего любовника. Ее не оскорбляло даже то, что Внуков отказался продолжать их горячие отношения.
Беспомощность довольно быстро залечила ее душевные раны и вынудила стать еще большей стервой, чем до аварии.
— Не думаю, что Внуков пойдет через Ирму, — цокает языком Штерн. — Ты во всеуслышание признал дочь и сообщил о скором разводе. Внуков должен был понять, что Ирма больше не игрок. По-хорошему, ему проще вычеркнуть ее из формулы и доить тебя напрямую.
— Надеюсь, так и будет. — Однажды я уже недооценил жену. Не хотелось бы повторить эту ошибку. — А что с техникой? Мы сможем отследить звонок?
—
— Тебе нужно будет тянуть время звонка, — дополняет Лаевский.
— Цепляй этого ублюдка любыми способами, — командует Дима. — Иди в отказ, торгуйся, ругайся. Делай, что угодно!
— Второй раз он может не позвонить. — Это мне и так понятно. — А без адреса мы его не достанем.
— Что-то мне подсказывает, этот параноик сейчас начнет петлять еще сильнее. — Тяжело вдыхает Штерн. — Брать придется быстро. Без растанцовки.
— Тогда ждем звонка. — Проверяю заряд мобильного. Не хватало, чтобы он разрядился в самый неподходящий момент. — И пусть пилот будет наготове.
— Имеет смысл напоминать, что ты под подпиской о невыезде? — без особой надежды хмыкает Лаевский.
— Поговорим с тобой об этом после. — Впервые за сутки закрываю глаза и жду.
Глава 49. Враги
Лео
Внуков не спешит. Проходит два часа с моего освобождения, а звонят лишь журналисты и управляющие.
Никаких незнакомых номеров. Никакой странной почты. Ублюдок словно забыл обо мне.
— Чего же ты ждешь? — подойдя к панорамному окну своей квартиры, спрашиваю я у воображаемого врага. — Какое дерьмо снова задумал?
Смотрю вниз, на парковку. На ней ни одной левой машины. Нет даже случайных прохожих. Только свежие лужи и оперативники Димы.
Чтобы не привлекать к себе внимание, они сидят в микроавтобусе с надписью «Ремонт под ключ» и периодически прохаживаются с разными инструментами в соседний подъезд.
Конспирация уровня «Боги». Только все это бесполезно.
Внуков будто решил прощупать резерв моей нервной системы. Знает, что я на свободе, и медлит.
Если бы мы играли в карты, он был бы идеальным противником. Но у нас не карты. У нас гребаная реальность, когда в любой момент может всплыть новое обвинение.
«На рабочий кто-нибудь звонил?» — на всякий случай пишу я секретарше питерского клуба.
Сомневаюсь, что Ирма скрыла от бывшего любовника мой номер телефона, но вдруг!
«Добрый день. Звонили аудиторы и новый диджей. Я всех перевела на управляющего», — через минуту получаю ответ.
«Хорошо. Дай знать, если позвонит кто-то со стороны», — отправляю ей и тут же пишу Штерну: «Он тянет резину. Не нравится мне это. Что слышно от Ирмы?»
Диму тоже не нужно ждать долго. Он отписывается еще быстрее, чем секретарша: «Твоя жена у массажиста. До этого была у парикмахера. Внуков ей не звонил».