Любимый повеса
Шрифт:
— Доброе утро, — поздоровалась Дженни с улыбкой.
Серра автоматически ответила на приветствие, ее мысли были заняты совсем другими вещами.
— Рано гуляешь, — сказала она, не задумываясь о том, что говорит. — Ведь вы вернулись вчера так поздно.
— Откуда ты знаешь? — удивленно спросила Дженни.
— Я вам звонила, — пришлось пояснить Серре.
— Ты искала меня?
— Нет, твою маму. Впрочем, это пустяки, — быстро прибавила она, надеясь, что Дженни не станет больше ни о чем расспрашивать. Золовка
— Только он — это она.
— О… — Серре совсем не хотелось болтать с Дженни, которая даже не соизволила спешиться. — Я пойду. Я просто… просто гуляю.
— Что случилось? — Дженни спрыгнула на землю. — Ты плакала.
— Не сейчас. — Но, к удивлению Серры, Дженни не удовлетворилась ответом и потребовала объяснений. — Вечером… ночью, — ответила гречанка, и ее голос предательски дрогнул.
— Это Дирк? Что он сделал? — Серра покачала головой, но Дженни не унималась. — Ведь это он довел тебя до слез. В чем дело?
Девушке было непонятно, почему золовка так интересуется причиной ее слез, ведь та никогда не обращала на Серру никакого внимания, но ей ничего не оставалось, как рассказать о том, что произошло, ведь Дженни все равно не составило бы труда узнать все от брата. К удивлению Серры, Дженни рассердилась на Дирка и, не дав ей закончить, резко спросила: — Значит, Дирк был в Лондоне? И что он там делал?
— Не знаю…
— И даже не знаешь, где именно он был, верно?
— Но это не имеет значения, ведь он не обязан сообщать мне, куда идет.
— Нет? — глаза Дженни возмущенно блеснули. — А если бы ты заболела или что-нибудь случилось?
— Ну и что? — Серра нахмурилась.
— Как что? Жена хотя бы должна знать, где искать мужа! — Серре показалось, что сердитое «хотя бы» намекает на то, что Дженни вообще считала Дирка обязанным проводить время дома с женой.
— Но ты же знаешь, почему мы поженились, — напомнила Серра, а потом вдруг добавила: — Твоя мама сказала, что ты возьмешь меня под свою опеку и все мне покажешь, познакомишь с людьми… — Еще не успев закончить, она поняла, как бестактно ведет себя, и спрятала лицо в шелковой гриве лошади. Она бы с удовольствием научилась ездить верхом, даже как-то сказала об этом Дирку, но тот отделался туманным «когда-нибудь».
— Значит, если бы я опекала тебя, то ничего этого не произошло бы?
— Нет… конечно, нет! Прости, я сказала не подумав.
— Так ты винишь меня?
— Не виню. — Она сквозь слезы посмотрела на золовку. — Мне было так одиноко, — прошептала она, — и скучно… — Она повернулась к роскошному дому мужа и прибавила: — Здесь все так необычно, дом такой большой, я никого не знаю… — Дженни тоже повернулась в сторону дома, губы ее были плотно сжаты, но Серра этого не заметила и грустно сказала: —
— Что ты сказала?
— Я возвращаюсь домой… — Серра не смогла закончить, потому что из глаз снова хлынули слезы. — Дирк сказал, что с него довольно.
— Домой? Отослать тебя домой! — Дженни почти скрежетала зубами. Она была в ярости. Господи, неужели она поможет? — думала Серра. Золовка была последним человеком, на поддержку которого она могла рассчитывать.
— Дирк дома? — быстро спросила Дженни. Серра кивнула. — Тогда пошли туда, нам надо с ним поговорить. И немедленно!
И Дженни быстрым шагом, а точнее галопом, хотя и вела лошадь под уздцы, двинулась к дому. Серра едва поспевала за ней. Сестра Дирка была стройной, хрупкой девушкой с длинными волосами, завязанными черной бархатной лентой низко на затылке. У нее были приятные, но мелкие черты и гладкая нежная кожа, а на щеках от быстрой ходьбы и гнева играл румянец.
— Дженни, — начала Серра, когда они подходили к дому. — Дирк рассердится, что я тебе все рассказала, может, все-таки не надо с ним разговаривать? — Серра была не совсем искренна, ведь она чувствовала, что Дженни может повлиять на брата, и надеялась на это.
— Плевать на то, что он рассердится, — мрачно отрезала Дженни. — Я все равно поговорю с ним. Пойдем, тебе нечего бояться, пока я тут.
Дирк был наверху, и когда Дженни окликнула его, он вышел на балюстраду.
— Какого черта тебе надо в такую рань? — спросил он. — Иди домой, мне сегодня и так хватило!
— Значит хватило? А мне кажется, еще маловато! — прозвучало в ответ иронически. — Я хочу поговорить с тобой, Дирк, причем немедленно.
Серра, которая пряталась за спиной золовки, с недоверием наблюдала, как Дирк, чертыхаясь, спускается к сестре.
— Значит, Серра пожаловалась тебе, да?
Дирк бросил на жену уничтожающий взгляд, прежде чем развернуться в сторону диванной. — Если бы ты делала то, о чем я просил, — продолжил он, когда за ними закрылась дверь, — ничего бы не произошло.
— Почему я должна с ней носиться? — возмутилась Дженни, бросая на диван шляпу. — Ты несешь за нее ответственность.
Они все время говорили о Серре «она», «ее», и девушка даже оглянулась на дверь, мечтая выскользнуть из любимой комнаты, чтобы оставить их ссориться наедине.
— Ответственность? — Гнев придал голосу Дирка какие-то визгливые нотки. — Мы не договаривались об ответственности. Серра хотела свободы, она хотела переехать в Англию, и я привез ее сюда. На этом моя роль заканчивается.
У Дженни даже перехватило дыхание от возмущения, и Серра вмешалась в разговор:
— Дирк говорит правду, Дженни. Он не обязан уделять мне внимание, потому что это не настоящий брак. Он просто привез меня в Англию и… ну, оставил.