Любимый варвар

Уорби Марджори

Когда дети стали рассказывать матери о своих приключениях, Оливия не упомянула о своем впечатлении, что человек в разрушенном доме напомнил ей Ларри.

— Это был какой-то бродяга, — сказала она. — Или цыган. Я не стала выяснять.

— Ну, я надеюсь, теперь вы все довольны, — заметила Ева. — Больше никаких поисков дома колдуньи и никакой черной магии, Стивен. Понятно?

— Можно мне тогда поучиться кататься на пони? — спросил Стивен. — Я бы мог кататься вместе с Кевином.

— Вероятно, это можно устроить, — пообещала Ева. Кристина говорила

ей, что неподалеку есть хорошая школа верховой езды.

— Ой, мама, а мне тоже можно? — заинтересовалась и Мэнди.

— Я посмотрю, сможем ли мы это себе позволить, — задумалась Ева, но когда дети стали настойчиво просить, сдалась, — ладно, будете заниматься оба.

От этого будет больше пользы, чем от попыток заняться колдовством, решила она. Уроки верховой езды по утрам в субботу будут полезным занятием для детей и удержат их от проказ.

Летние дни проходили без особых событий. В июле было несколько дождливых дней; как-то утром в Розмари-Коттедж заглянула Кристина и сказала, что нашла себе работу.

Ей предложили помогать Мэри Браун в ее магазине. Миссис Браун положили в больницу на обследование, возможно, ей потребуется операция. Кристина будет работать в магазине три раза в неделю в утренние часы, когда миссис Родд обычно приходит в Орчардхей и сможет присмотреть за старой миссис Хадсон.

— Бабушка, конечно, не одобряет моего решения, — сказала Кристина, — но я рада возможности уйти из дома. В последнее время она стала просто невыносимой. Иногда она так действует мне на нервы, что я готова закричать. Я не могу ничего сделать, не могу никуда пойти без спора с ней. Она говорит, что я — заносчивая и упрямая и хочу всегда настоять на своем. Если это так, то я унаследовала эти черты от нее!

Кристина была так расстроена, что работа в полутемном маленьком магазинчике Браунов казалась ей счастьем.

Грустно было услышать известие о болезни матери Мэри. И тут у Евы появилась идея. Она ведь тоже могла бы помочь Мэри. Она умеет водить машину, почему бы ей не ездить к клиентам Браунов за заказами и не доставлять им продукты? Если Оливия будет вести хозяйство, она, Ева, будет рада такой перемене. Пока дети находятся в школе, это будет совсем нетрудно.

Вопрос был решен. Когда Мэри, извиняясь, сказала, что она не сможет ей много платить, Ева уверила ее, что она хочет это делать не ради денег, ей просто хочется поездить по округе, узнать людей. Мэри приняла ее помощь, и у Евы появилось новое занятие.

После каждой поездки Ева рассказывала обо всем Оливии. О людях, которые предлагали ей выпить у них чашку чая или кофе, о доброжелательных расспросах о здоровье миссис Браун. О многочисленных маленьких усадьбах и домиках, которые она обнаружила в глубине тенистых аллей.

Рассказала она и о капитане Клунсе.

Капитан, морской офицер в отставке, жил один в красивом новом доме на Грейт-Бакстед-Роуд. У него в доме множество разных приспособлений, которые облегчают ведение домашнего хозяйства, сказала Ева. Как-то раз он пригласил ее в дом и все показал.

Он предлагал ей остаться на чашку чая, но она торопилась и ей пришлось отказаться.

— Он теперь играет в бридж с Кристиной вместо Алана Маннинга, — продолжала рассказывать Ева. — И у меня создалось впечатление, что он к ней неравнодушен. Он — холостяк, много ездил по свету. Для Кристины он был бы подходящей партией. Она бы освободилась от капризов старой миссис Хадсон... а у Кевина появился бы отец. Кажется, капитан любит детей; он расспрашивал меня о моих. Я решила помочь Кристине устроить ее личную жизнь.

Почувствовав некоторое облегчение оттого, что Ева в роли свахи направила свои усилия не на нее, Оливия все же сомневалась в целесообразности ее идеи.

— Лучше не вмешиваться, — посоветовала она.

— Вмешиваться? — возмутилась Ева. — Я стараюсь помочь! Мне обидно, что такая хорошая девушка, как Кристина, остается одна. Она заслуживает лучшей жизни. Ей надо дать шанс. И это как раз то, что нужно, если она им воспользуется.

— Лично я думаю, что она влюблена в Алана Маннинга, — сказала Оливия.

— Ну и что? Он ведь женат. Кристине нужно быть практичной.

— Но Клунс в два раза старше! — заявила Оливия.

— Ну, не следует быть такой разборчивой, — сказала Ева и продолжала обдумывать план как помочь капитану в его ухаживании за Кристиной.

Зашедшая в Розмари-Коттедж мисс Смит выразила свой довольно мрачный взгляд на болезнь матери Мэри.

— Не нравится мне все это, — сказала она, поставив на стол малиновый джем, который она принесла попробовать. — Я слышала, ее хотят оперировать.

— Да, — ответила Оливия.

Ева уехала доставлять продукты, а Оливия готовила овощи к ленчу.

— Я надеюсь, — добавила мисс Смит, направляясь за Оливией на кухню, — что у нее окажется не то, что я думаю.

— Мэри сказала, что у нее язва.

— Как люди страшатся этого ужасного слова «рак»!

— Но врачи не говорили ничего подобного! — в страхе воскликнула Оливия.

— Они никогда и не скажут.

— Ради Бога, ничего не говорите Мэри! Она и так очень расстроена!

Мисс Смит переменила тему разговора.

— Очень мило со стороны вашей кузины помогать Мэри развозить продукты. Я слышала, что Ева даже подружилась с некоторыми покупателями.

— Да, это так.

— Мне известно, что капитан Клунс раньше покупал все продукты у Поллардов, до тех пор пока Ева не стала развозить заказы для Мэри.

— В самом деле? — Оливия сказала это, вовсе не стремясь поощрить мисс Смит к продолжению этой темы.

— Я только хотела намекнуть. Предупредить. Ваша кузина такая красивая девушка, а капитан живет один и окружен какой-то тайной... Он недавно поселился в этих краях, и мы почти ничего о нем не знаем. Вашей кузине в ее положении следует быть осторожной... люди могут всякое сказать...

Обычно готовая защищать мисс Смит от тех, кто осуждал ее, Оливия вдруг почувствовала к ней неприязнь за ее намеки. Она твердо заявила: